Казачество Илецкой земли

Свою родословную Оренбургское казачество, по численности третье казачье войско старой России, ведет с 1574 года от городовых казаков из Уфы и Самары. Именно они первыми обживали и заселяли Оренбургские степи, строили первые укрепления, крепости, города и целые оборонительные линии. Нельзя описывать казачество илецкой земли, не затрагивая илецкое месторождение соли и Новоилецкую оборонительную линию. Именно месторождению мы обязаны тем, что бескрайние степные просторы стали потихоньку обживаться. Открытие этой неисчерпаемой сокровищницы принадлежит кочевникам. Это они башкиры, ногайцы и киргизы, первыми узнали значимость этой соли и беспорядочно её копали для своих нужд.

    Первое упоминание об илецкой соли было сделано в 1739 году организатором Оренбургского края В.Н. Татищевым. В своих описаниях так он описывал илецкую соль: «Соль каменная, из земли копается, великими глыбами на реке Илек близ Оренбурга и Яицкого городка, на азиатской стороне лежит, не глыбже сажени и под землею, она не токмо лутче пред всеми, но и такое великое множество, что можно все государство и со избытком удовлетворить, токмо недостаток людей в близости препятствует».

Василий Никитич Татищев

7 мая 1753 году Правительственный сенат объявил месторождение собственностью казны. Позже казна сдала соленые промыслы в аренду сотнику Оренбургского казачьего войска Алексею Углицкому. После нескольких набегов киргиз-кайсаков на илецкие промыслы он запросил у оренбургского губернатора защиты. Губернатор прислал для постройки крепости каторжан, и летом 1754 г. недалеко от реки Илек, в 75 верстах от Оренбурга, была построена крепость, которая получила название – Илецкая Защита. Таким образом, местные соляные промыслы были защищены и охраняемы гарнизоном крепости.

        Строительство Илецкой Защиты не решило проблему государственной монополии на добычу соли в регионе. Соль продолжали добывать киргиз - кайсаки, башкиры и мещеряки. И следующим шагом по ограничению пользования илецкой солью местными народами стал Сенатский Указ от 16 марта 1754 г. «О снятии ясака с Башкирцов, Мещеряков и Татар между ими живущих, и о продаж у них, вместо сего, соли из казны». Данный указ практически запрещал добычу соли местным народам на илецких источниках. Снимая с башкир, мещеряков и татар, между ними живущих, ясак, правительство заставляло их покупать соль у государства по фиксированным ценам (35 коп. за пуд). Естественно, что это не понравилось башкирам и мещерякам, в результате в Башкирии в 1755 г. начинается крупное восстание.

     Что касается киргиз - кайсаков, то местные власти до определенного времени не запрещали им добывать соль для своих нужд на илецких источниках. Запрет этот был бесполезен, так как Оренбургская пограничная линия проходила северней и не могла прикрыть всю территорию, богатую солью, от степняков. Идея переноса Оренбургской линии южнее, а именно на реку Илек, стала активно обсуждаться в самом начале XIX в. В частности, инициатором переноса границы стал Григорий Никанорович Струков (1771-1846 гг.). Еще в начале XIX в. от Г.Н. Струкова поступило предложение перевозить добываемую соль в Самару ближайшим путем по правому берегу р. Илек через Илецкий городок и крепость Рассыпную. Как известно, начиная с 1766 г. илецкую соль возили через Башкирию на подводах на р. Белую, до Стерлитамакской пристани и урочища Бугульчаны. Оттуда соль доставляли баржами на Каму и Волгу. Такой путь был очень долгим и обходился достаточно дорого. К тому же первые партии илецкой соли оказались значительно меньше запланированных. 29 августа 1810 г. Государственным советом был утвержден составленный Струковым проект по организации нового солевозного тракта.

Струкову было известно, что прямой соляной путь через Илецкий городок являлся небезопасным в случае нападения киргиз-кайсаков. В связи с этим было решено перенести пограничную линию с р. Урал на р. Илек и ниже Оренбурга организовать казачьи поселения. Для организации солевозного пути было отпущено пятьдесят тысяч рублей. Позже принимается решение учредить по правому берегу р. Илек четыре форпоста с поселением в них по пятьдесят казачьих семейств в каждом. Однако оренбургский военный губернатор князь Г.С.Волконский выступил против проекта. Он считал его необоснованным и надуманным. По мнению Волконского, тракт проходил по голой степи, бедной травами, лесом и с редким населением. «Было бы несправедливо, – писал Волконский, – для мнимого исчисления удобств и выгод подвергать разорению многие семейства, долженствующие обратиться на заселение». 19 апреля 1811 г. Волконский направил письмо военному министру Барклаю де Толли, в котором сообщал, что на форпосты между Илецкой Защитой и Илецким городком никто из казаков добровольно не желает поселиться, «а употребить некоторое принуждение» он не может допустить». Стоит отметить, что протесты Волконского против проекта Г.Н. Струкова не увенчались успехом. 16 декабря 1811 г. Александр I предписал Оренбургскому губернатору выполнить постановление Государственного совета от 29 августа 1810 г. и оказать содействие Струкову в организации нового тракта. В том же 1811 г. между реками Уралом, Илеком, Куралой и Бердянкой было отрезано большое количество земли (около 600000 десятин) для ведения охраны Илецкой защиты. Постепенно была отстроена оборонительная линия. Она начиналась от устья реки Илек и шла вверх по реке, под названием Новоилецкой. Далее она проходила по рекам Бердянка и Курала, где переименовывалась в Бердяно-Куралинскую линию. Близ станицы Благословленной она пересекала р. Урал и объединялась с Оренбургской линией.

Форпосты в то время представляли собой укрепленное военное поселение с высокими каланчами для караула. В степи, на возвышенных местах, располагались маяки из деревьев, обвязанных травой и хворостом. На маяках дежурили пикеты из трех казаков на каждом. Если приближался неприятель, то постовые зажигали маяк (хворост) и весть о нападении летела до других форпостов, Оренбурга и Яицкого городка (Уральска) и конные полки крупных гарнизонов спешили навстречу неприятелю, а форпост принимал бой и ждал подкрепление.

    Подкрепление узнавало, где находится враг, двигаясь от маяка к маяку. Если неприятель наступал большими силами, то пикет на конях быстро возвращался на форпост. Маяк горел, и погасить его за 15-20 минут горения или свалить, разбить столб было не возможно. Столб толстый, вкопан глубоко в землю, а хворост и солома, сухие и горят как порох. Массивные ворота военного укрепления закрывали на бревно и объявляли тревогу форпосту. На бойницах в частоколе из бревен высотой в 3-5м. вокруг форпоста занимали позиции казаки с ружьями. Пушки перекатывали на направление главного удара. Если пушек было несколько, то они размещались по периметру на башнях. Так, форпост принимал бой и мог обороняться длительное время.

    Сначала на первых форпостах Новоилецкой линии велась кордонная служба со сменными казачьими отрядами, которые менялись два раза в год. Так было на протяжении нескольких лет. Казаки охраняли не только приграничные территории и местное население от набегов кочевников, но и сопровождали солевозные обозы. Позже им предложено было переселиться сюда на постоянное местожительство, но казаки не торопились. Здесь их пугало все: суровые погодные условия, плохие земли, отсутствие угодий для скотоводства, а главное бескрайние степные просторы с ее дикими племенами. И поэтому заселение этих мест шло трудно и медленно. Да и сама служба казака на новой линии при малочисленности их была не простой. Казак должен был иметь своего коня, собственное обмундирование и вооружение.

По Илеку были основаны казачьи поселения, образовавшие Новоилецкую пограничную линию. 

От Илецкой Защиты до Илецкого городка, на расстоянии 130 верст, вместо четырех форпостов было построено шесть (Защитнинский, или Угольный, Мертвецовский, Изобильный, Новоилецкий, Озерный, Затонный). Вокруг форпостов были вырыты рвы с насыпью, для иррегулярных войск построены сараи, покрытые камышом, конюшни для лошадей, а для людей – по 12 землянок в каждом форпосте. Хотя и построили «на первый случай довольно изрядно», но жить-то в них почти некому было. Оренбургские и уральские казаки категорически отказались добровольно селиться в эти места. Исполнению проекта помешала начавшаяся в следующем 1812 г. Отечественная война.

     После завершения войны к проекту Струкова решили вернуться. В 1817 г. противник создания Новоилецкой пограничной линии оренбургский военный губернатор князь Волконский переводится на службу в Санкт-Петербург. На его место назначается генерал-лейтенант Петр Кириллович Эссен. С этого года ситуация вокруг проекта Г.Н. Струкова кардинально меняется. Как известно время управления Оренбургской губернией Эссеном характеризуется усилением военного наступления на киргизскую степь. На Оренбургской линии были увеличены военные силы и приняты меры к активной мобилизации местного населения.

     О начале активной фазы заселении Новоилецкого района в 20х гг. XIX в. также свидетельствуют некоторые архивные материалы. В «Исторической записке о заселении Новоилецкой линии казаками, военными поселенцами и другими лицами» говорится, что согласно Высочайшему повелению Императора Александра I о расселениях в первом десятилетии XIX в. приказано было заселить Новоилецкую линию к юго-востоку от Илецкой защиты, начиная с вершины р. Илека, вниз по ее течению, по правую сторону. Для этого были намечены места военных форпостов – Прохладный, Григорьевский и Угольный, в восточную сторону от Илецкой Защиты, далее за теми форпостами были намечены Мертвецкий, Ветлянский, Изобильный, Буранный, Новоилецкий и Линевский до переделов Уральской области ниже Илецкой защиты.

                                                   Прощай Томский и Тобольский,

                                                   Красноуфимский городок!

                                                   Все сударушки прощайте:

                                                    Нам теперя не до вас! (3 р.)

                                                   Нам приходит горький час;

                                                   Во солдаты везут нас,

                                                    Во солдаты, во рекруты,

                                                   Во чисто поле гулять.

                                                   В чистом поле, при долине

                                                   Береза стоит.

                                                   Из-под белой только березы

                                                   Быстра речка протекла. (2 р.)

                                                   Течет речка, течет быстра

                                                    Мать широкая Уфа. (2 р.)

                                                   Как по этой ли по речке

                                                   Легка лодочка плывет. (2 р.)

                                                    Как во той ли легкой лодке

                                                   Все казаченьки сидят, (3 р.)

                                                   Про разлуку говорят: (2 р.)

                                                  „Ты, разлука, злая скука,

                                                   Чужа дальня сторона! (3 р.)

                                                   Разлучила, развела

                                                   С отцом-с матерью меня.

                                                    Отца-матери лишился,

                                                   Отъезжая на Илек.

                                                   На Илецкой на Защите

                                                    Нет ни ягод, ни цветов, (3 р.)

                                                   Одна травка-ковылок.

                                                   Уж и полно нам, ребята,

                                                   Полно горе-горевать. (3 р.)

                                                   Уж мы станемте, ребята,

                                                   Станем пашенку пахать, (2 р.)

                                                   Мы арбузы рассевать, (3 р.)

                                                    Слезми горькми поливать, (3 р.)

                                                   В Еруслане продавать."

(Сообщена подъесаулом С. Н. Севастьяновым; песня эта взята им из сборника песен, записанных А. Пальчиковым в Мензелинском уезде в 1877 году.)

   Главным центром управления Новоилецкой линии была установлена станица Буранная. Главным начальником всей линии был назначен в 1820 г. есаул Степан Аржинухин. Офицеры для несения службы на Новоилецкой линии были присланы из Оренбургского тысяцкого казачьего полка, впоследствии переименованного в Оренбургский непременный казачий полк.

    Кроме вышеупомянутых новых поселенцев в Новоилецкий район предполагалось перевести в полном составе Красноуфимскую станицу, которая официально состояла в Оренбургском казачьем войске. Стоит отметить, что станица находилась в Пермской губернии, т.е. в серьезном отдалении от Оренбурга и Оренбургской пограничной линии. Это, бесспорно, создавало трудности самим красноуфимским казакам и, соответственно, войсковому начальству. При подготовке проекта по созданию Новоилецкой линии, еще вначале XIX в., Г.Н. Струков предлагал кроме непосредственно уральских и оренбургских казаков из близлежащих селений в полном составе переселить на новую линию и красноуфимцев. Тогда это вызвало негативную реакцию со стороны красноуфимских казаков, никто не хотел уходить с насиженных мест и переезжать на новые земли. Отечественная война 1812 г. отсрочила их переселение, но вначале 1820х гг. вопрос был окончательно решен. Весной 1819го атаман оренбургских казаков Василий Андреевич Углицкой собственноручно писал П.К. Эссену: «Ваше Высокопревосходительство! На мое предписание кантонным начальникам сделать вызов: не будет ли желающих из войск для заселения Новоилецкой линии, получил я донесения, что таковых не оказалось. Поставляю также уведомить, что Красноуфимская станица, состоящая в Пермской губернии, имеет в землях недостаток и весьма дальний переход из домов для исполнения службы на линию, что служит им немалым отягощением. А притом и в проезде для осмотра казаков казне разорение. Дабы от сих невыгод устранить оную станицу, не благоугодно ли будет Вашему Высокопревосходительству повелеть означенных красноуфимских казаков перевесть на линию Новоилецкую в форпосты Изобильный и Новоилецкий по пятидесяти семейств, а на половинные между ними отряды по двадцать пять…»

    На форпосты Новоилецкой военной линии: 1) форпост Линевский – 35семей; 2) форпост Новоилецкий – 65 семей; 3)отряд Буранный – 15 семей; 4) форпост Изобильный – 25 семей; 5) форпост Ветлянский – 30 семей; 6) форпост Мертвецовский – 30 семей. Итого: 200 семей (на каждую выдать по 150 рублей). Всего 410 семей. Естественно, что по ходу переселения, намеченные войсковой администрацией планы распределения красноуфимцев по станицам и форпостам пограничной линии менялись. Тем более что после объявления красноуфимским казакам в мае 1820 г. приказа о переселении на новые места они открыто выступили против, за что многие были жестоко наказаны, а несколько человек переведены в регулярную армию (в частности, в 5ю пехотную дивизию г. Пензы). Это немного затормозило переезд красноуфимских казаков, тем более, ознакомившись с семейным и материальным положением многих жителей станицы, власти отсрочили переселение на три года.

Документы о переводе красноуфимцев на новые места жительства были обнаружены в Государственном архиве Оренбургской области. В частности, в деле «… о переселении казаков Красноуфимской станицы Пермской губернии на Новоилецкую и Оренбургскую линии (1822 - 1829 гг.)» сообщается, что в 1823 г. в форпосты Новоилецкой линии переводятся: в Буранский Оренбургского войска – 91 казак; Изобильный Оренбургского войска – 84 казака; Угольный Оренбургского войска – 114 казаков. Итого: 289 казаков. Также указывается список по количеству назначенных к поселению на Новоилецкую и Оренбургскую линии Красноуфимских и прочих казаков в последующие годы (1824-1829 гг.). На Новоилецкую линию: в форпост Мертвецовский – 30 красноуфимских казаков; в Половинный отряд – Ветлянский форпост – 30, Изобильный отряд – 25, Линевский – 35. В форпост Новоилецкий – 65, в отряд Буранный – 15 и 30 некрасноуфимских. В форпост Защитенский – 50 не красноуфимских казаков.

      Всего в период 1823-1829 гг. были переведены на Новоилецкую и Оренбургскую линии 749 человек. Из них красноуфимских казаков непосредственно на Новоилецкую линию перешло 519 человек.

    Жизнь казака была нелегкой, он постоянно должен был быть на стороже. Даже на полевые работы выезжать не иначе как большими партиями и вооруженными, а на ночь обязательно возвращаться в форпост. Но постепенно закипала человеческая жизнь, с каждым годом дикая степь потихоньку обживалась.    Люди приросли к суровой земле и из поколения в поколение передавали народную мудрость: «Казак без земли не казак». Из небольших форпостов выросли богатые казачьи станицы, в которых обязательно были построены православные храмы, школы, торговые лавки.

  К середине XIX века все казачьи станицы илецкой земли входили в состав 1-го Военного отдела Оренбургского казачьего войска, и вся история сел тесно связана с Оренбургским казачеством, так как все станицы были разбиты на землях принадлежащих войску, а казаки, проживавшие на ней, были приписаны к различным полкам Оренбургского казачьего войска.

Казаки были прирожденными воинами, они изумляли всех своей джигитовкой, восхищали легкостью и красотой своего строя. Российское казачество – феномен, который удивлял многие народы Европы и Азии. Многие правители пытались создать нечто подобное, но ничего из этой затеи не вышло. Легкие, быстрые, неуловимые всадники, сросшиеся с конем словно кентавры, безумно храбрые и умелые воины, они нагоняли страх на врага лишь одним появлением. А истошный крик: «Казаки» - не раз вгонял противника в панику. И никто не различал казаков по цвету кожи, по разрезу глаз, по языку и крови. Казачье сословие – это монолит из людского смешивания с коротким, звучным и загадочным названием «казаки».

     Илецкие казаки своей храбростью мастерством и лихостью прославили свое войско, станицу и род свой. Об этом говорят полученные награды. Шесть полных георгиевских кавалеров, вырастила соль-илецкая земля. Это Махин Евдоким Васильевич, Орлов Иван Васильевич, Рогожников Захар Васильевич, Фадеев Владимир Кузьмич, Грибанов Иван Алексеевич, Пущаев Никифор Филиппович. Восемь не полных георгиевских кавалеров и почти 300 казаков со всех станиц получили по одной или две награды с 1-ой мировой и гражданских войн.

     К началу ХХ века все казачьи станицы были полностью укомплектованы. Воинская служба была на высшем уровне. Многие казаки обучались в различных военных заведениях ОКВ, в которых получали не только образование, звание, но и военные навыки. И в этом большая заслуга не только служащих, но и отставных казаков. Боевой опыт и профессиональную подготовку они часто использовали при решении различных проблем.

    Давно ушло из жизни то, первое поколение казаков, которое своим трудом и подвигами заслужило то, чтобы сохранить о них память для сегодняшних и будущих поколений. Новое молодое поколение ищет следы своих предков-казаков на родной земле и в зарубежье.

   Кровь казачья тревожит память, напоминая о себе. Молодое поколение должно знать и помнить: « Что казачество, это целая история сложенная веками, и у каждого есть свое прошлое, которое мы обязаны знать, ибо кто не знает или не помнит прошлого, недостоин своего будущего».