Кировское

Арты у Б2 не было. А тут Паша Шептун звонит и говорит, что их перебрасывают на Кировское — Дебальцевский котёл. Боевики там не утихают, провоцируют, постоянно обстреливают артиллерией жилые кварталы, говорит, помочь надо братьям из «Лавины». Мы с Ветром к шефу, так мол и так, отпусти. Согласился без проблем, сказал: «Давайте, парни, не посрамите, подсобите чем сможете!»

И вот - мы в Кировском.

Работы сделали очень много. Познакомились с хорошими людьми.

Кундуз — опытнейший солдат, афганец, прекрасный артиллерист. У него были два «Василька» и один 82-й. Воевал без буссолей и прицельных приспособлений, но как! Он умудрялся наводить орудия плюс-минус сто метров от цели, а то и меньше. Да, миномёт не снайперская винтовка, но так стрелять из «Васильков» мог только Кундуз и его славные ребятки. А вот артиллерийской СВДэхой по праву можно назвать гаубицу Д-30: калибр 122 мм, раздельное заряжание, дальность 15 тыс. метров, скорострельность 7-8 выстрелов в минуту... Это я сейчас такой умный, а тогда летом-осенью 2014-го, мы с Ветром только постигали основы артиллерийского искусства и каждый, кого мы корректировали, был для нас учителем и наставником, за что им огромное спасибо.

Поработав несколько десятков раз с миномётами, мы уже хорошо знали особенности их стрельбы, а вот что такое гаубица и тем более «Град», познали в Кировском.

Обычно корректировку «Градов» брал на себя Ветер. Эти машины ему очень нравились и процесс управления ими его сильно увлекал. Сложность работы здесь заключалась в том, что нужно было понимать, как снаряды ложатся в цель относительно пристрелочного. Схему падения снарядов он называл «гребёнкой». И действительно, она представляла собой, что-то похожее на частый гребень с разной высотой зубьев.

Как правило, мы не знали с кем из дальнобоев мы работаем. Нам передавали цели, номера телефонов или частоты для связи, позывные. Всё. О том, что Сильвер и его артиллеристы из КСОВД, мы узнали много позже. А пока, Сильвер и его, как он говорил, сын Нарил громили укрепрайоны нацистов в Малоорловке, на шахтах Енакиевской и Полтавской. Два-три пристрелочных снаряда и, — накрытие цели, а часто и без них, всего лишь по координатам. Так случалось, если корректировку нельзя было проводить либо по причинам безопасности (противник вёл контрбатарейную борьбу), либо при необходимости нанести массированный удар внезапно. Те, кто воевал под обстрелом знает, что вслед за пристрелочными начинается плотный обстрел и подразделение должно укрыться, оставив в защищённых огневых точках наблюдателей. Этого требует устав и элементарные меры безопасности.

Перспектива скрывает детали от наблюдателя-корректировщика, поэтому не знаю сколько и чего мы уничтожили, горело многое. По данным разведки все проходило по плану.

Но бывали и не столь красочные моменты. Как - то отрабатывали мы цель «под занавес» боя. Смеркалось. Время ожидания разрыва пристрелочного снаряда вышло. Разрыва нет. Просим повторить — опять нет. Корректируем левее триста - результат тот же. Загадочно. Стрельбу прекращаем. Уходим. На следующий день артиллеристы работают с того же места, по той же цели. И тут, после второго пристрелочного снаряда, до меня доходит звук взрыва много правее. Место скрыто соседним зданием, мне не видно. Я меняю позицию, прошу повторить выстрел и наконец-то обнаруживаю разрыв в поле, а это ни много ни мало на пару километров правее цели! В «тяжёлых спорах и прениях» было установлено, что виной всему явилось неверное отклонение магнитной стрелки буссоли ПАБ-2б, вследствие попадания её в аномальную магнитную зону. Ошибка была учтена, внесены нужные корректировки и поправки и в итоге, цель была уничтожена.

Вот, те самые Боги Войны, артиллеристы с которыми довелось воевать в Кировском и иных участках фронта пылающего Донбасса. Были и другие, но об этом позже.