Записки добровольца - 2 (окончание)

Финансы и обеспечение.

Когда я вернулся домой, меня часто спрашивали - правда, что вам там много денег платили? Наверное, тот же самый вопрос волнует некоторых моих читателей. Так что отвечу.

Мы не наемники, а добровольцы. Мы прибыли помочь жителям Новороссии или вступили в ряды сотни уже в ДНР. Мы никому не присягали и не подписывали контракты. Поэтому нам не платили зарплату или жалованье. Этого не было. Каждый боец сотни это знал, и каждый понимал, что никто не станет его удерживать на передовой. Ведь жизнь не ограничивается войной. Дома остались семьи, дети, работа. Сколько смог продержаться, столько смог. Никаких претензий. Спасибо, брат. Сможешь вернуться, возвращайся, война надолго и пока Киев не возьмем, будем биться.

Впрочем, деньги у нас имелись, они сбрасывались в общий кош и находились в распоряжении кошевого "Скифа", который не только воевал, но и вел финансовые расчеты. Что-то нам жертвовали местные предприниматели. Что-то сбрасывали на счета из России. Не государство, от него помощи мы не видели, а частные лица, казачьи организации и разные патриотические союзы. Что-то вкладывали непосредственно сами бойцы сотни, в том числе и я.

Перед отъездом вывесил на своей страничке объявление о сборе средств, и за три месяца поступило 270 тысяч рублей. На эти деньги закупалось снаряжение, были траты на бензин, вкладывался в кош и выделял бойцам своей группы некоторые суммы на эвакуацию семей. Помимо меня средства перечислялись другим казакам, не только из России, что характерно, но и с Украины. В итоге финансы аккумулировались и производились необходимые закупки, а остаток в воскресенье, на кругу, делился между бойцами. Это небольшие деньги, обычно 500 гривен. А случалось, что делить было нечего. Нет денег. Просто нет. Кош пустой. Да и ладно, переживем. Главное, чтобы патронов было побольше.

Продовольствие - с этим проблем не возникало, и продукты шли отовсюду. С Донецка, с России и от местных предпринимателей. Так что не голодали.

Транспорт - автомобили нужны, война хоть и позиционная, но моторизованная. Часть автомашин принадлежала нашим бойцам, которые вступили в сотню уже в Краматорске. Часть была реквизирована у милиции, в прокуратуре и СБУ. Часть просто на что-то обменяли или купили. Хорошая не растаможенная машина 500 долларов. А нам зачем таможня? Нам она не нужна, как и документы. Вот таким образом проблему и решали.

Вооружение. Про это уже говорил. Изначально это были трофеи, изъятые у милиции и разоруженных укровояк стволы. Затем оружие покупалось, не нами, а комендатурой или людьми "Хмурого". У кого? Конечно же, у вражеских интендантов, которые любят денежку. И доходило до смешного. Ночью у них покупают подствольники и ВОГи. Днем мы их проверяем на стрельбище. Вечером уже кошмарим укропов. А что вы хотите? Гражданская война.

Помимо этого мы вооружались самостоятельно. В июне наших казаков на территории Новороссии уже хватало, и начались созвоны. В одном месте братья-волки, в другом друзья-однополчане, в третьем земляки, в четвертом односумы, в пятом родня и так далее. Они находились в тылу, но вооружения у них было гораздо больше, чем у нас, и по доброте душевной камрады делились. Мы высылали одну-две машины, в тылу наших встречали и одаривали ценными подарками. Разными. Например, АГС и "Утес", мины и гранаты, боеприпасы и пулеметы, РПО-А и МРО-А, взрывчатка и медикаменты. Мы брали все и ни от чего не отказывались. Так что к концу июня уже имели такой арсенал, какой не у всякого батальона был.

Амуниция и снаряжение. Летом эта проблема исчезла. Неравнодушные люди, друзья, товарищи и единомышленники, постоянно что-то присылали. Рации, оптика, тепловизоры, дальномеры, камуфляжи, горки, разгрузки, обувь. Приходило немало. Правда, несколько грузов "потерялось". Пока от границы к Луганску, оттуда в Донецк, а далее в Краматорск и Славянск, очень много расхищалось и концов не найдешь. Поэтому приходилось высылать навстречу вооруженное сопровождение, ждать на границе, забирать груз и прямиком тянуть на базу. Это избавило от промежуточных звеньев и позволило одеть всех бойцов.

В общем, так обстояли дела с финансами и снабжением. От моих товарищей хочу выразить благодарность всем, кто нам помогал. И лично от себя следующим людям. Благодарность Илье, который постоянно перечислял деньги, даже когда я не просил. Благодарность казаку Михаилу за десять разгрузок и четыре радиостанции, которые добрались до Краматорска. Благодарность Иванычу, передавшему снаряжение через знакомого. И всем другим, кто посчитал нужным откликнуться на мою просьбу. Не только летом, но и сейчас, когда я, по возможности, помогаю раненым и семьям наших погибших товарищей.

Мысли.

Перед началом серьезных обстрелов произошло доброе событие, наш товарищ "ВДВ" женился. Помимо официальной свадьбы справили и свою. Привезли барашка, зарезали и сварили на костре шулюм. Сделали шашлыки и накрыли столы. Встретили жениха и невесту. Отпраздновали, и все было хорошо.

Праздник прошел и после него, через пару дней, мы с "Динго" разговорились. Сидели в нашей комнате, курили и рассуждали о стратегии.

Кстати, немного про командира.

"Динго" прошел через несколько войн. Он терской казак. Однако жил на Кубани. Пока не полыхнула Украина, состоял в реестре, готовил молодежь, сочинял стихи и музыку, играл в группе и решал самые обычные житейские проблемы. А затем, не колеблясь, отправился в Крым и дальше, в Новороссию. По подготовке "Динго" отличный диверсант, офицер запаса, и мечтал, что когда-нибудь мы создадим свою станицу, где осядут бойцы Волчьей сотни. Жаль, что этому не суждено было сбыться. Командир отличный и четкий. Не подставлял, на смерть не посылал, своих не бросал. Слабость имел одну, болячки, ранения старые. Голова в шрамах и былые контузии давали о себе знать. В добавок к этому в ноге осколок часто шевелился. И тогда ему было очень больно, но он терпел, и только когда совсем мочи не было, "Динго" мог где-то запереться и выпить. Так ему становилось легче, но это случалось крайне редко. Обычно командир держался, скрипел зубами и не показывал вида, что ему плохо. Он улыбался и находился в постоянном движении. Или тосковал. И тогда курил, смотрел в окно и слушал песню Гребенщикова:

"Жаль, подмога не пришла,

Подкрепленья не прислали.

Нас осталось только два,

Нас с тобою прокидали.

Все братушки полегли,

И с патронами напряжно.

Но мы держим рубежи,

Мы сражаемся отважно"...

Вот такой славный был казак, мир его праху. И мы с ним немало общались, на разные темы, по истории, по казачеству, по обычаям, по религии. А когда его не стало, понял, что мог бы еще о многом спросить. Да только поздно - нет нашего брата.

Короче, в тот день говорили о стратегии, и выяснилось, что думаем одинаково, ведь школа у нас одна. У него, конечно, офицерская, а у меня сержантская, но сути это не меняло.

Идет война - сомнений в этом нет. Стороны обозначены и окончательного мира не будет, пока мы не заставим бандерлогов бежать в Европу и торговать своими задницами - тоже понятно. Так какого, спрашивается, рожна, мы сидим в обороне? На дворе двадцать первый век, а мы воюем, словно на Первой Мировой. Бойцы в окопах и укрытиях, с обеих сторон работает артиллерия и побеждает тот, у кого больше расходного людского материала, крупных стволов и техники. Но ведь это неправильно. Мы упускаем множество возможностей, отдаем инициативу противнику и делаем то, что не приносит ощутимых результатов.

Да, держим Славянск, Краматорск, Дружковку, Константиновку и Артемовск. Тем самым сдерживаем крупные силы противника и даем возможность жителям, которые поддержали ДНР, выехать в тыл. А местные политики и командиры за это время могут как-то наладить организацию и подготовить отряды к продолжению боевых действий.

Однако все это не то. Мы стали приспосабливаться под украинскую армию, тяжелую и неповоротливую. Приняли правила чужой игры и в итоге сами стали неповоротливыми. Но если у противника сотня орудий, то у нас одно. Если у него сто танков, то у нас три. И так во всем. Они превосходили нас по технике, по людям и по большим калибрам. И держались мы только на храбрости людей, которые гибли. Значит, нужно что-то менять. Необходимо заставить противника перейти к обороне и забыть про наступление. А как это сделать?

Ответы на поверхности. Достаточно открыть учебник по диверсионной подготовке времен СССР или учебную тетрадь любого бойца ГРУ. Да-да, ту самую, которая прошита, пронумерована, скреплена печатью и хранится в сейфе командира роты. Там все расписано, точно и подробно. Глубинные удары по тылам противника и устранение вражеского командования решает все проблемы. И это не удары на десять-двадцать километров, и цель не командиры бригад на передовой. Нет. Нужны дальние рейды и удары по центрам.

Неужели так сложно отработать Порошенко, Яценюка, Яроша, Ляшко и прочих ублюдков, которые радуются гибели мирных жителей Новороссии? Это просто и очень легко. Одного-двух завалить, а остальные перегрызутся еще больше и забьются по подвалам.

Неужели сложно послать одну разведгруппу в ППД аэромобильной бригады, проникнуть на территорию и подчистить карателей? Как показала практика, это возможно. На своей территории солдатики без оружия, а караул имеет автомат и два рожка. Учитывая, что заборы дырявые, а в Новороссии немало тех, кто служил в этих в/ч, задача несложная.

Неужели нельзя взрывать эшелоны с техникой? На неохраняемых железнодорожных путях это задача для первогодка любой бригады спецназа.

Неужели нельзя достать вражеских командиров дома? После криминальных войн девяностых годов совсем не проблема, особенно в городах.

Неужели сложно посадить рядом с вражеским аэродромом людей с парочкой ПЗРК и бить на взлете боевые самолеты и вертушки? Это лакомая цель, легкая и простая. Даже тупые моджахеды, не умеющие читать-писать, с этим справлялись.

Я уже не говорю про стратегические объекты, военные склады и заводы, выпускающие боевую технику.

Вариантов много, а в Новороссии масса различных подразделений с приставкой "диверсионная", "разведывательная", "специального назначения". Да только практически все эти спецназы, разведки и диверсионные группы тупо сидят по окопам, кланяются снарядам и ждут приказов. Или бегают по передовой и играют в боевой страйкбол с укроповскими "киборгами". Не правильно это. Дурость. Каждый должен заниматься своим делом.

А почему так? Не понятно. И командиры у нас опытные, грамотные и прошедшие через боевые конфликты. И люди есть подготовленные. И противник известен. И цели имеются, только работай. Однако приказа нет. Не нашлось никого, кто бы взял на себя ответственность за этот шаг, или не было разрешения от начальников наших начальников. Да чего далеко ходить? Хотели Краматорский аэродром взять, и то не дали. А сами мы не анархисты, ибо понимали, что за самовольство мины прилетят не только от врагов, но и от вчерашних друзей.

В общем, вот такие мысли у нас тогда были. С той поры минуло несколько месяцев, а поменялось очень мало. В Новороссии, по-прежнему, гибнут мирные и ни в чем не повинные люди, а тылы противника и укроповские политики в неприкосновенности. Точно так же как имущество местных олигархов. Видимо, кто-то их оберегает.

Отступление из Краматорска.

4 июля. День как день. С утра обстрел, который пережидали в подвалах, а потом "Душман" (командир 2-й разведгруппы) и я выехали на прокуратуру, где получили приказ на работу.

Задача: несколькими тройками, под прикрытием "Утеса" и АГСа, выдвинуться на Меловые горы за Беленькой (это поселок, окраина Краматорска) и пройти от отметки 110 до отметки 109, примерно десять километров в сторону Николаевки. Где-то там находился дозор противника, который сооружал блокпост, и "Нона" с прикрытием. Мы проводим разведку и, по возможности, уничтожаем самоходку или наносим урон живой силе укропов. Выдвижение в районе полуночи.

Короче, ничего необычного или сложного. В очередной раз мы предложили "Хмурому" и его помощнику "Гюрзе" (не путать с героем Чеченской кампании) план по захвату аэродрома. Мы просили дать нам в помощь мотострелков "Святого" и аэродром будет взят за одну ночь. Однако в очередной раз получили отказ. Мотивация - после захвата противник еще сильнее будет долбить по городу и не надо спешить. Самое главное обеспечить тыл Славянска и прохождение караванов. Вот будет приказ, тогда и отработаете.

Нет, так нет. Получив несколько цинков патронов, которые никогда не бывают лишними, мы договорились на завтра забрать цинки с ВОГами, и вернулись на базу. Здесь распечатали карты, прикинули, кто пойдет в ночь, и провели инструктаж личного состава.

Наступает вечер. Очередной обстрел. Мы готовимся к выходу, подгоняем снаряжение и в этот момент звонок - срочно явиться в прокуратуру.

"Динго" и "Душман" помчались. Через полчаса возвращаются, и перед нами ставится новая задача. Всем отрядом выдвинуться к отметке 110 на Меловые горы и прикрыть грунтовую дорогу на Николаевку до отметки 109, где уже находились славянские ополченцы. Необходимо обеспечить проход очень ценного каравана из Славянска, 10 грузовиков. Дорогу удержать любой ценой.

Партия сказала - надо, комсомол ответил - есть. Мы прыгаем по машинам и мчимся в Беленькую. Нас торопили и подгоняли. Поэтому задача ставилась на ходу, и к точке отряд прибывал тройками. Я в это время был в составе командирской тройки - "Душман", "Куба" и "Сержант". Машина не смогла заехать на Меловые горы, и мы высадились у подножия. Связь с тройками по УКВ-радиостанциям, которые были у каждого бойца.

Начинаем подъем, с Карачуна ведется артиллерийский огонь по Краматорску и Славянску. Все спокойно и тут впереди, на вершине, где зеленка, начинается автоматная стрельба. Тройки "Куцего" и "Мишки-Медведя", вступили в огневой контакт. Спешим. Поднимаемся. Стрельба затихла и здесь наши бойцы, которые окружили человека. Он в камуфляже, грязный, оборванный, глаза дикие и в руках у него граната с выдернутой чекой.

Выясняется следующее. Он из отряда "Тора", позывной "Тарантул", вечером их подразделение выдвинулось из Николаевки с той же задачей, что и у нас. То есть прикрыть важный караван и дорогу до Краматорска. Держаться любой ценой. Он увидел, что остановились машины и выгружаются вооруженные люди, вот и открыл стрельбу на поражение, пока наши у него не отобрали автомат, после чего боец схватился за гранату. Его товарищи везде, по всей дороге, которую мы должны прикрывать. Связи у них нет, телефоны не работают - электричества в Славянске и Николаевке не было, поэтому заряжаться негде. В итоге у нас был ранен "Кролик" из тройки "Куцего", сквозное ранение шеи.

Пока суть, да дело, убедили "Тарантула", что мы свои и укропов рядом нет, началась стрельба внизу. Там другой боец из Славянска, позывной - "Рыжий", попытался прикончить нашу снайперскую тройку. К счастью, ребята там были опытные и резкие, а в авангарде шел "Тигра". Славянский ополченец смазал, а когда наши стали его обходить, отошел в зеленку и затаился. Одновременно с этим справа и слева тоже началась пальба, до сих пор непонятно, кто там воевал и кого убивал, а над нами прошел вражеский беспилотник.

Такие вот дела. Хаос, неразбериха и война своих со своими. Организация выше всяких похвал. Наши командиры не могли связаться со славянскими, а укропы развернули артиллерию на нас и начали пристрелку Меловых гор. Дальше двигаться было нельзя, будет бойня, и мы, вернув "Тарантулу" автомат и оставив дозор, который должен был встретить караван, вернулись на базу.

Через час выяснилось, что это отступление. "Стрелок" выводил все отряды и технику, а укропы лупили по городу кассетными зарядами и пытались его остановить.

Ладно. Мы легли отдыхать, поскольку считали, что завтра начнется серьезная оборона Краматорска и наш гарнизон, наконец-то, с прибытием бронетехники и артиллерии, захватит надоевший аэродром. Однако мы ошибались.

5 июля. Проснулись утром и узнали, что славянские отступают дальше и в Краматорске только тыловые машины, которые спешно грузятся и тоже уходят. Ничего. Мы остаемся на месте, ждем приказов, а их нет.

Примерно в 9.00 появился один из ополченцев, который сообщил, что получен приказ оставить Краматорск и комендант уехал еще в четыре утра, вслед за "Стрелком". Но мы ему не поверили.

В 10.00 поступило прямое распоряжение коменданта - отступать на Донецк. Хрень! У нас половина личного состава местные и первоначально мы хотели забить на этот приказ, остаться в городе и умыть укропов кровью. Благо, имелось чем и с нами были готовы остаться ополченцы с блокпостов. Однако на связь вышел "Хмурый", командира вызвали в прокуратуру, и дали пояснения, что противник грозится уничтожить Краматорск артиллерией, если мы его не оставим. Поэтому категорический приказ - отступать.

После этого было решено уходить. Сейчас я и мои товарищи, наверняка, остались бы, и ушли в зеленку, а тогда нас подгоняли, авторитет командиров еще был высок, и все происходило слишком быстро.

Грузились спешно, но организованно. Кого смогли, того забрали, и выступили после полудня. Первоначально на Донецк, но в пути поступил новый приказ - поворачивать на Луганск и выходить на Краснодон. Ладно, повернули и к ночи уже были на месте, откуда нас направили в приграничный поселок Северный. С нами там же оказалась группа "Беркута", несколько мелких отрядов, минометчики и войско "Бабая". В общей сложности человек триста пятьдесят. Остальные краматорские подразделения: мотострелки, спецназ, штабные работники и активисты НОД, в это время прибывали в Донецк и Горловку.

6 июля. Ночь провели в машинах, а на следующий день, отправив гражданских, часть ополченцев и нескольких наших товарищей на Россию и Крым (вывозить семьи и за добровольцами), черными контрабандными тропами, через зеленку и поля отряд добрался в Изварино. Это было уже вечером, и мы малость офигели. Заброшенный пустырь. Пустой поселок. Людей не видно. Электричества нет. Воды нет. Связи нет. Приказов нет. Ощущение, что нас подставили и бросили. Поэтому, скажу честно, от тоски часть казаков забухала.

Впрочем, ближе к полуночи все уже протрезвели и стали решать, что делать дальше. Предложений было много: возвращаться в Краматорск, идти на Луганск и так далее. Но все разрешилось. Прибыли минометчики, которые сообщили, что им приказано держать Изварино и проход на границе, а мы должны их прикрывать и обеспечивать наведение. Таков приказ и они на нас надеются, а помимо того у них была связь с "Хмурым". После чего все споры прекратились. Остаемся и выполняем очередную боевую задачу. Тем более что потом появился "Кос" - в Краматорске начальник штаба. Этого товарища мы знали с наилучшей стороны и верили ему, так что норма. А затем приехали дружковцы и воины "Бабая", после чего гарнизон Изварино уже что-то из себя представлял. Правда, оружие было не у всех, но человек двести вместе с местными группами нас набиралось, против механизированной укропской бригады с частями усиления.

Непонятки.

После отступления из Краматорска "Динго" и еще несколько казаков, среди которых был "Бабай", уехали в Крым, собирать подкрепления для создания 1-го Добровольческого казачьего полка. Наметки на это какие-то имелись и варианты были.

Командиром сотни стал "Душман", а я его заместитель. И через несколько дней из интернета узнаем интересный факт - мы дезертиры. Интересно. И боевой дух казаков после этого взлетел очень высоко. Сидим в окопах, под снарядами, на нас танки прут, а мы радуемся. Классно быть дезертиром.

Позже прочитал на сайте антикваров сообщение "Стрелка":

"Бабай жив и здоров. Дезертировал вместе с большей частью "крымских казаков" сразу после оставления Краматорска. Сначала они отказались выполнить приказ и отправиться на Донецк (долго "митинговали" и "пыжились": типа "город не оставим!"), а потом вдруг все разом сорвались и "нашлись" уже на самой границе. Честь далее отстаивать Новороссию они предоставили местным ополченцам и тем своим товарищам-добровольцам, которые руководствуются столь ненавистным современному " козачеству" понятием "воинская дисциплина".

То есть наших братьев, друзей и боевых товарищей, объявили дезертирами. Это все равно, что всех нас такими объявить. Может у "белых офицеров" принято отказываться от своих и плевать в спину боевым товарищам, которых пару дней назад хотел наградить. Но мы так не можем. И когда я вернулся домой, по просьбе читателей, написал статью "Отступление из Краматорска". Она разошлась по сети и "Стрелок" ее прочитал. После чего на том же самом сайте от него появилось новое сообщение:

"Нормальная точка зрения рядового солдата, не видящего обстановки за пределами своего отделения или, максимум, взвода. Разве что рассуждения по поводу "разменяли" - заслуживают дисциплинарного взыскания.

По сути поясняю: "Бабай и Ко" действительно дезертировали, так как приказа на отход к Луганску им никто не отдавал - был четкий приказ выдвигаться на Горловку и далее на Донецк. Они сочинили этот приказ сами и довели до личного состава с целью "прижаться поближе к границе". Их дальнейшее поведение - тому подтверждение. Вывод: Бабай и Ко - дезертиры, к рядовым бойцам и командирам, оставшимся оборонять Изварино, претензий никаких нет и быть не может".

Это имело небольшое продолжение. "Динго" в итоге вернулся, воевал и погиб в бою, как воин. "Бабай" тоже вернулся. А наш главнокомандующий на родине и теперь уже его многие считают дезертиром. Ну, а недавно, в середине октября, "Стрелок" находился в Крыму, встречался с казаками и среди них были те, кого он назвал дезертирами. Естественно, его спросили насчет высказываний в интернете, и он ответил. Все напутал "Хмурый" и он крайний. Сам "Стрелок" давал приказ следовать нам на Горловку и Донецк. Но в итоге, из-за "испорченного телефона", сотня попала не туда.

Логичное объяснение. Только извинений перед казаками, публичных, в интернете, как не было, так и нет. Выходит, гадость про людей сказал и забыл. Или сделал вид, что забыл.

Я к чему эту тему вообще затронул? Печально это все. Политики грызутся между собой. Командиры вслед за ними. А ведь дело от этого страдает и нас спасает только одно - у бандерлогов хаоса и подковерной грызни еще больше.

Лично у меня к "Стрелку" претензий нет, и я не хочу никого обсуждать. Он нормальный командир и сделал столько, что его заслуги в деле обороны Новороссии неоспоримы и войдут в историю. Однако из-за этих обвинений мы не получили подкрепления. И сотня не получила, и армия ДНР. К нам ехали казаки или собирались ехать, разные группы. Но как только это сообщение появилось, многие просто разошлись по домам. Позже я встречался с одним атаманом и вот такой получился разговор:

- Почему не приехали? В чем дело?

- Знаешь, съехались в Ростове, почитали высказывания Стрелкова и задумались. Потом собрали круг и решили, что все отменяется. Осадок нехороший от слов вашего главнокомандующего остался.

- Ну и что? Приехали бы к нам, обсудили бы все. Глядишь, переменили бы решение?

- А чего ехать? Мы и так все видим. У нас половина станицы беженцами из Донецка забита. Здоровые мордовороты сбежали, а мы за них воевать не хотим. Одно дело помочь, а другое за кого-то кровь проливать. Вы волки - с вами понятно. Вся ваша жизнь война. А мы домой. Случись со мной что, кто детей на ноги поставит?

Что тут сказать? Прав атаман. Не мне его судить и осуждать. В самом деле, на юге много беженцев и среди них немало здоровых мужчин, которые требуют льгот, козыряют тем, что были вынуждены покинуть родину, и не хотят за нее воевать. А еще атаман прав в том, что от слов "Стрелка" остался нехороший осадок.

Оборона Изварино.

Про Изварино особо рассказывать нечего или я просто устал писать.

Под базу нам выделили местную школу. Кстати, хорошая школа, еще в советское время строили, крепкая, осколки держала уверенно, а прямых попаданий не было. Местные жители, в большинстве, успели перебраться в Россию. Граница сразу за поселком, от школы километр, и российские пограничники предупредили сразу - если будет бой, и мы побежим, нас положат. Они опасались, что укропы могут устроить провокацию и ворваться на российскую территорию за нашими спинами. Однако мы бежать не собирались. Приказ четкий - держаться до последнего человека, и мы были к этому готовы.

Впрочем, в поселке укропы так и не закрепились. Входили на окраины несколько раз и постоянно вели обстрел, но на прямой бой не решались. Увидят на дороге машину с гражданскими, которые мчатся к границе, и бьют из минометов. Увидят с высотки, что местные идут на птицефабрику, гаубицами накрывают. Чуть где-то шевеление, "Градами". В общем, ублюдки. Поселковых несколько человек положили, сколько машин на дороге разбили, никто не считал, а у нас без потерь. Вели разведку, прочесывали местность, устраивали засады и держали позиции. Ничего героического не совершили, стреляли мало, больше от снарядов прятались. Кто отличился, так это краматорские минометчики. Отлично работали, и пехоту долбили, и танкам доставалось. А у нас ярких событий немного.

Да, держали позиции. Да, постоянно на нервах и ждали штурма. Но это обычное дело, ибо война. Мы выстояли, не побежали, не струсили. Дождались, пока "Грады" ополчения выйдут на позиции под Краснодоном и с этого момента наступил перелом. Наша артиллерия накрыла огнем позиции укропов и куда ни глянь, вокруг все горело.

Красиво. Ночь. Сидим в окопах, а на холмах полыхает техника карателей, которые убивали мирных людей. И на душе облегчение.

Поездка домой.

В Изварино наступило затишье. Ничего не происходило, и я ждал "Динго". Хотелось с ним обсудить некоторые вопросы и смотаться на родину, пока есть возможность. Но командир запаздывал. Каждый день созванивались, и он говорил, что вот-вот подъедет. Много встреч и он постоянно в движении.

Так прошел день, другой и третий. Скучно. Электричества нет. Боевых задач нет. Делать нечего.

В конце концов, собрался, оставил на "Таврию" оружие и вещи, а сам с "Ногайцем" поехал на родину. На четыре дня.

На российском КПП вопрос от девушки-пограничника:

- Где и когда вы переходили границу?

Пожал плечами:

- Не помню. Пьяный был. Забухал в Ростове. Очнулся в Донецке.

Она посмеялась и махнула рукой. Так я оказался в России и уже после полудня был дома.

"Динго" с "Жетоном" приехали на Изварино в этот же вечер. Мы созвонились. Все нормально. Пока движения нет, но собираются на Горловку. Я успеваю, отдых прерывать не надо.

Через три дня звонок. Наши срочно выдвинулись на Горловку. По дороге напоролись на блокпост. "Таврия" погиб, взорвался вместе со своей машиной. "Славик" и "Малой" получили ранения. Остальные прорвались.

На следующий день мы с "Ногайцем" были на Изварино. Там оставалось несколько наших, готовили разведчиков. Поговорил с ними, пообщался по телефону с "Динго". И расклады не очень. Горловка в окружении. Наше оружие, мое и "Ногайца", сгорело вместе с "Таврией". На Изварино стволов нет, только если вступить в местный отряд. Ближайший караван пойдет на Горловку не скоро, надо ждать, и прорываться без оружия как-то не интересно.

В общем, пробыли в Изварино еще два дня, и решили снова возвращаться домой. Будет достойная тема - вызовут.

Так закончилась моя поездка в Новороссию.

Послесловие.

После Изварино я вернулся домой не сразу. Сначала съездил в Крым и повидался с нашими казаками. Потом заехал в Севастополь и получил награды за мартовские события, медаль "За возвращение Крыма" и знак "За 3-ю оборону Севастополя". Только после этого вернулся на родину и успокоился, занялся своими делами и заботами.

Ну, а Волчья сотня продолжала воевать. Кто уходил в другие отряды или создавал собственные группы, а кто-то уехал домой. Но приходили новые бойцы и костяк держался.

"Динго" погиб в конце августа. Он выбрался из Горловки на важную встречу к границе, а назад пробиться не смог. Временно остановился в Краснодоне, собирал людей и, судя по всему, предчувствовал беду. Осколок в ноге шевелился все чаще, и командир не раз говорил, что это крайний поход. Вот его последнее сообщение в сети:

"Здорово ночевали, станишники!

Терская Волчья Сотня походной ст. "Вознесенской" Представительсва ТКВ в Крыму и Севастополе атаман Иловченко В. Я. - разведрота Краматорского гарнизона (после "Крымского Похода" с 12 апреля 2014 года в Новороссии), после известных событий в Славянске и Краматорске вышла в полном составе + собрав все ополчение с Краматорска (вместе 367 человек) в Изварино (дорога смерти). Приняла участие в освобождении трассы М04, отбитие атаки танковой колоны и освобождении от армии хунты территории на 40 км. После того, как в Изварино зашла и заняла участок 15 км моторизированная терская сотня, "Волчья Сотня" выдвинулась в Горловку. С боями прорвалась в Горловку (2 легкораненых казака, один погиб - Дацюк Сергей Павлович позывной "Таврия"), из 10 машин дошло 7, из них встало на ремонт 4. Под штабным управлением "Беса" за двое суток проведена доразведка района, принят бой (3 часа) на северо-западе Горловки в направлении с. Шумы (сорван обстрел города, поврежден танк, подбит БТР и транспорт с БК, нанесен урон в живой силе), с АГС-17 с террикона обстреляна минометная батарея хунты (сдетонировал БК батареи, обслуга разбежалась). Потерь в Волчьей Сотне нет.

2-е тройки казаков Волчьей Сотни находятся на спецзадании, 2-е на переподготовке, 2-е в Изварино налаживают разведку Изваринского гарнизона, в скором времени все вернутся в Сотню.

Командир Терской Волчьей Сотни сотник Пономарев - "Динго".

Вот такое сообщение. В Краснодоне "Динго" выехал на обстрел вражеских позиций, не с нашими казаками. Место уже было пристреляно укропами и что там происходило на самом деле понять трудно. Я выслушал три разных версии. Ясно одно - ополченцев ждали и сразу открыли огонь. "Динго" заметил корректировщика, схватил "муху" и помчался в зеленку. Видимо, хотел срубить наводчика, но не добежал - мина разворотила спину.

"Динго" похоронили в Белореченске. После него командиром Волчьей сотни был "Остап" в Горловке, а затем "Душман".

Осенью Волчья сотня находилась в Донецке, как КОБР (Казачий Отряд Быстрого Реагирования) при Генпрокуратуре ДНР. Во второй половине ноября сотня вышла на отдых. На территории Новороссии до сих пор остаются наши казаки. Группа с "Бабаем" и одиночки в разных отрядах.