Битва при Пилявцах: триумф Хмельницкого и позор Польши

Апофеозом побед первого года восстания под предводительством Богдана Хмельницкого, переросшего в войну малороссийского народа против польского порабощения, стала сентябрьская битва при Пилявцах (ныне село Пилява Старосинявского района Хмельницкой области Украины).

Напомним: выступление запорожских казаков, избравших своим предводителем мелкого шляхтича Богдана Зиновия Хмельницкого, началось весной 1648 года. Уже первая их битва под Жёлтыми Водами с коронными войсками под командованием Станислава Потоцкого и Стефана Чарнецкого в начале мая принесла восставшим поистине легендарную победу: силами шести тысяч казаков и трёх тысяч союзных им крымских татар было нанесено сокрушительное поражение регулярной польской армии.

Гетман Богдан Зиновий Хмельницкий и его соратник Тугай Бей – известный полководец и политический деятель Крымского ханства XVII века

Однако и месяца не прошло, как в Корсунском сражении 26 мая казаки, утроив силы своей пехоты, располагая несколькими сотнями конницы и имея поддержку более шести тысяч татарской орды, полностью разбили группировку из уже более чем 14 тысяч польских жолнеров, крылатых гусар и драгун, понеся при этом самые незначительные потери.

В течение лета казачья армия стремительно выросла до свыше 110 тысяч человек. Две трети её составляли активные бойцы, треть – их помощники – «джуры», а с учётом располагавшихся в Белоруссии, Малороссии и на Сечи отрядов, представлявших собой резервы восставших, к сентябрю войска гетмана Хмельницкого насчитывали уже более 150 тысяч человек.

Встреча Богдана Хмельницкого с Тугай Беем под Корсунем

Битва под Староконстантиновом, произошедшая 26-28 июля (здесь мы переходим на новый стиль) стала серьёзной проверкой боеспособности этой казацко-крестьянской армии в противостоянии с войсками магнатов Речи Посполитой (король Владислав IV, правивший страной с 1632 года, в конце мая умер, а новый, Ян II Казимир, принял бразды правления лишь в конце ноября). Военачальниками поляков были здесь Януш Тышкевич-Логойский, воевода киевский, и Иеремия Корибут-Вишневецкий, владелец обширных земельных владений, составивших «Вишневеччину» – государство в государстве. Дорогою ценою больших потерь (до 5 тысяч убитых и раненых казаков; поляки потеряли в десять раз меньше) победа была одержана восставшими и здесь.

За три месяца боёв фронт военного противостояния переместился из южного Поднепровья в Восточное Подолье и Южную Волынь, преодолев две трети расстояния до Львова и двигаясь по направлению к Варшаве. Здесь, в 25 верстах от места предыдущей Староконстантиновской битвы, и состоялось 21-23 сентября сражение, оказавшее решительное влияние на весь дальнейших ход шестилетней освободительной войны.

В предыдущих сражениях Польша полностью потеряла свою армию мирного времени и обоих гетманов (великого коронного и польного коронного). Новая мобилизация поставила под её хоругви около 40 тысяч шляхтичей, при коих обреталось такое же количество челяди. Было нанято около восьми тысяч немецких ландскнехтов. Наскребли по сусекам для их вооружения 92 пушки.

Казацкое войско в походе

Казацко-крестьянская армия насчитывала, по разным источникам, от 60 до 80 тысяч участников, о чём поляки знали, поскольку имели информатора из ближнего круга Хмельницкого Семёна Забуского. Численность казаков и вооружённых крестьян, правда, он завысил до 100 тысяч, но их боеспособность занизил, сообщив, что оружие есть только у половины, а умением воевать обладает лишь четверть общей массы.

В целом поход представлялся полякам чем-то вроде занятной прогулки по усмирению взбунтовавшегося быдла. Во главе армии поставили аж трёх полководцев – сандомирского воеводу Доминика Заславского, коронного подчашего Николая Остророга и коронного хорунжего Александра Конецпольского. Но мало того, на Варшавской конвокации приняли решение придать данному триумвирату военный совет из 32 комиссаров. Современник писал по этому поводу: «Вместо трёх появилось 35 вождей – этого было достаточно, чтобы проиграть не одну битву, а целых 35…»

Известие о назначении трёх названных главнокомандующих чрезвычайно развеселило Богдана Хмельницкого: первого из них он назвал периной (за изнеженность и любовь к роскоши), второго – латиной (за учёность и начитанность), третьего – дытыной (ребенком), ибо был он совсем молодым человеком.

Польские вожди Доминик Заславский («перина») и Николай Остророг («латина»).

Польское войско тем не менее имело вид внушительный: по словам известного поэта того времени Самуила Твардовского, «Золотом поблёскивали их щиты, султаны, бунчуки, палаши и мечи; от серебра ломились шатры, шкафы и столы …» Настроение у поляков было приподнятое. Победа казалась близкой как никогда.

Настрой же в казачьем стане был иным, деловым: готовились встретить врага во всеоружии. Дипломатическими методами Хмельницкому удалось поссорить, играя на его нездоровом самолюбии, Заславского с Вишневецким. А также запустить «утку» о приближении 40-тысячной орды, что вызвало «шок и трепет» в рядах ляхов (в действительности подошло лишь четыре тысячи всадников-татар).

Для своего лагеря Хмельницкий выбрал самую выгодную позицию на правом берегу реки Иквы, приказал основательно на ней окопаться и укрепиться, поставив возы по периметру табора, в шесть рядов. Были насыпаны валы, с которых на врагов было нацелено более сотни пушек. Фланги тоже были надёжно прикрыты, резервы обеспечены.

Зато полякам невозможно было устроить свой лагерь полноценно: левый берег Иквы, куда они вышли с марша, был испещрён холмами, оврагами, болотами. Здесь даже конницу нельзя было развернуть в боевой порядок (а обладание конными хоругвями являлось единственным преимуществом армии Речи Посполитой над казацкой пехотой).

Зажав армию противника на этом «пятачке», Хмельницкий на третий день противостояния выманил поляков на свой берег через плотину, которую ляхам отдали после некоторого сопротивления. Затем общим фронтальным наступлением внёс сумятицу в их лагерь. Казаки ударили также с флангов и тыла. Руководители польской армии (35 командиров и комиссаров) смылись первыми, и слух об их бегстве вызвал панику в войске, которое тоже начало беспорядочно разбегаться, побросав обоз и артиллерию.

Отступление польских гусар в битве под Пилявцами

В итоге поражения поляки потеряли убитыми и пленными до половины состава своей армии, около 50 тысяч человек. В польской реляции после битвы под Пилявцами было сказано: «…урона в снаряжении и имуществе у нас больше чем на 7 миллионов, а позора – на тысячу миллионов…».

Восставшими действительно был захвачен огромный обоз из ста тысяч возов разнообразных припасов, все 92 пушки, а также польские клейноды всех уровней. Победа имела огромное психологическое значение, ведь казацко-крестьянское войско заставило бежать с поля боя коронное войско Речи Посполитой. Дорога на столицу Польши была открыта.

…А польских шляхтичей после битвы под Пилявцами стали насмешливо именовать «пилявчиками»: их никто уже не боялся, их попросту презирали.