Илецкий бой

О мартовских событиях 1918 г. в г. Илеке (Илецкой станице) Уральского казачьего Войска упоминается практически во всех книгах и статьях, посвященных Гражданской войне на территории Уральской области. Это и понятно, ведь именно Илецкий бой 13 марта 1918 г. [1 – смотри примечания внизу] принято считать началом борьбы уральского казачества против большевиков. Однако, не смотря на всю важность последствий случившегося там конфликта, он в основном упоминается мельком, вскользь, без подробностей и объяснений причин его возникновения. Также во многих работах расходятся мнения в оценке этого события. Кто-то, в основном советские историки, считают произошедшее в Илеке контрреволюционном мятежом с целью свержения советской власти, организованным кулацко-офицерской, казачьей верхушкой; другие полагают, что бой в Илеке был спровоцирован красным отрядом и являлся естественной, защитной реакцией местных жителей с целью отстоять свои права и свободы. В результате сбора и обобщения материала по этой теме, появилась данная статья, рассказывающая о тех далеких мартовских днях.

К весне 1918 г. политическая обстановка на территории Уральского казачьего Войска была в напряженном, неопределенном состоянии. Это объяснялось тем, что в Уральской области действовали две разнополюсные силы, каждая из которых претендовала на полноту власти в регионе и хотела взять контроль над областью в свои руки. Все более чувствовалось различие классовых, политических и национальных интересов различных групп населения. Среди подавляющего количества жителей области законной, легитимной властью, несомненно, являлся Войсковой съезд выборных Уральского казачьего Войска и избранное из состава его депутатов Войсковое правительство. Еще в 1917 г. Войсковой съезд был признан депутатами от казачьего населения области высшим законодательным органом в Войске, решения которого были обязательны для исполнения на всей казачьей территории [2].

Но к началу 1918 г. уральские казаки все менее чувствовали себя единственными и полноправными хозяевами своей земли. К этому времени их общее количество ненамного превышало другие социальные группы населения проживающих в области – так называемых «иногородних», крестьян-переселенцев, киргизов. С началом революционных преобразований в стране, эти группы населения, и в первую очередь иногородние, начали все более активно выдвигать различные политические и социальные требования. Они хотели изменения своего политического статуса, говорили об уравнивании их в правах с казаками, предоставлении им в пользование земли, водных ресурсов и т.д. Однако большинство казачьего населения Уральской области стояло на совершенно другой позиции, не желая делиться с пришлым элементом своими многовековыми правами и привилегиями. Еще в апреле 1917 г. Войсковой съездом была принята резолюция о земле, в которой подчеркивалась что «все земли казачьих Войск…, как историческое достояние казачества, составляют неотъемлемую и неприкосновенную собственность каждого казачьего Войска» [3].

Для защиты своих интересов и для борьбы за равные права с казачьим населением, в мае 1917 г. в Уральске был образован Совет крестьянских и иногородних депутатов. Казачье правительство по ряду важнейших вопросов неоднократно пыталось найти с ним компромисс, но слишком полярными были взгляды на текущие проблемы у этих политических структур, слишком разными были у них цели и задачи.

Войсковой съезд на своем заседании 28 октября 1917 г. не признал большевистского октябрьского переворота, открыто заявив, что он стоит на позиции Учредительного собрания и впредь до его созыва провозглашает на территории Уральского Войска временную автономию. Но приход в центральной России к власти большевиков подарил надежду на изменение обстановки в Уральской области другим социальным группам населения, недовольным своим нынешним положением. К февралю 1918 г. советская власть была установлена в соседних с территорией войска губерниях – Саратовской и Самарской, а также в Оренбургской области, причем в последней зарождавшиеся красные войска разбили отряды Атамана Оренбургского казачества А.И. Дутова, заставив его отступить из своей столицы в Тургайские степи.

В феврале 1918 г. в Уральске был создан Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, сразу высказавшийся за признание в области советской власти [4]. Войсковому съезду было выражено недоверие, как органу до сих пор большевистской власти не признавшего. Члены нового совета быстро установили связи с руководителями советской власти в Москве и Саратове, небезосновательно рассчитывая на их постоянную поддержку, получая оттуда деньги на пропаганду и агитацию за новый режим. Среди населения области они, прежде всего, опирались на группы иногородних, солдат-фронтовиков, вернувшихся с войны, рабочих г.Уральска. Однако никакой реальной силой (ни политической, ни военной) зародившийся совет не обладал, больше нагнетая страсти путем вынесения различных громких воззваний и заявлений, расклеивая прокламации и собирая немноголюдные митинги. Уральский совет постоянно стремился вмешиваться во все стороны жизни области, подчас издавая распоряжения по тому или иному вопросу прямо противоположные мнению Войскового съезда.

Несмотря на такое прямое вмешательство во внутренние дела Уральского Войска, Войсковой съезд не стремился к обострению обстановки и на это у него было веские причины. Прежде всего, у него почти не было никакой вооруженной силы, на которую казачье руководство могло бы опереться. Прибывавшие до февраля 1918 г. с Германского фронта уральские казачьи полки демобилизовывались и распускались по домам, в Уральске же оставались для ликвидации дел только их хозяйственные части и канцелярии. К тому времени также был распущен и 10-й запасной Уральский казачий полк, во время войны стоявший в столице Войска и являвшийся в 1917 г. опорой Войскового съезда. Правда, в Уральске были созданы бюро казаков-фронтовиков и несколько малочисленных партизанских отрядов, состоявших преимущественно из офицеров и молодежи. Они несли дозорную службу и разведку, будучи расположенными преимущественно на пограничных войсковых станциях по линии железной дороги Саратов-Уральск. Эти то небольшие воинские силы и являлись по сути дела единственной опорой казачьего правительства. В довершении всего, у казачьих отрядов не хватало вооружения, не было орудий, была большая нехватка в патронах и в денежных средствах, необходимых для покупки недостающего снаряжения за пределами Войска. Казачье руководство прекрасно понимало, что военный конфликт с советской властью практически неизбежен, но, тем не менее, всячески старалось не допускать обострение обстановки, в некоторых незначительных вопросах пытаясь пойти на уступки и найти компромисс с Уральским советом. Также был важен вопрос и о возможных союзниках на случай войны, отсутствие которых настораживало казаков.

Видя нерешительность Войскового съезда, свободно функционировавший Уральский совет, проводящий явно антиказачью политику на казачьей земле, все более чувствовал себя хозяином положения, рассчитывая в случае вооруженного противостояния на помощь саратовских большевиков. Но видимые переговоры между двумя сторонами еще продолжались. Так, 14 февраля 1918 г. в Уральск приехала делегация из Саратова во главе с М. Усановым, которая выдвинула Войсковому съезду ряд заранее неприемлемых требований, и, прежде всего, потребовала объявить и установить в Уральской области советскую власть. Войсковому съезду изначально было ясно, что на выполнение таких условий он пойти не может, но не будучи уверенным в своих силах, депутаты съезда не стали прерывать переговоров с большевиками, стараясь оттянуть время в надежде лучше подготовиться к военному конфликту и надеясь на перемену политической обстановки в соседних областях.

Однако все более набирающие силу новые «хозяева земли русской» ждать больше не хотели, тем более что к весне 1918 г. все сильней и настойчивей звучали голоса представителей Уральского совета о немедленном вооруженном выступлении против Войскового съезда и установлении в области советской власти. В силу ряда причин, прежде всего из-за неустойчивого положения в Саратове, саратовские большевики пока не были готовы выступить с оружием в руках против уральских казаков, но тут неожиданно помощь Уральскому совету пообещали оказать из Оренбурга. Имея после победы над оренбургским атаманом А.И. Дутовым организованные военные части, опьяненные легкими успехами над местными казаками, уверенные в своих силах, красногвардейские отряды из Оренбургской области были готовы к вторжению на территорию Уральского казачьего Войска. И они не заставили себя долго ждать.

В начале марта 1918 г. Уральский Войсковой съезд получил ультиматум от председателя военно-революционного комитета в Оренбурге, комиссара С.М. Цвиллинга. «Уральск. Войсковому правительству. Именем Российской социалистической республики предлагаю вам в течение двух суток признать советскую власть, разоружиться и распустить мобилизованные казачьи полки. Если это не будет выполнено, то вас ожидает участь города Оренбурга. Будут двинуты силы из Оренбурга и Саратова и тогда ни один юнкер и офицер не останутся в живых. Казакам предлагаем немедленно сдаться. Начальник штаба рабоче-крестьянской армии, народный комиссар Цвиллинг» [5]. Содержание и тон ультиматума были для казаков неприемлемыми и заранее можно было предположить, что он будет ими отвергнут. Знал это и оренбургский комиссар, а потому вторжение красных отрядов на казачью территорию было им заранее подготовлено.

После получения указанной телеграммы, Войсковое правительство собралось на экстренное заседание для ее обсуждения. Для казачьего руководства этот ультиматум и его возможные последствия были неожиданными. Войско готовилось к войне, которая признавалась всеми неизбежной, но не было к ней готово. Войсковой съезд не мог согласиться на поставленные в ультиматуме условия, но и категорического «нет» говорить не торопился. Депутаты решили выиграть время и завязать дипломатические переговоры с Оренбургом, как до этого были выстроены и отношения с большевистским Саратовым, а тем временем подготовиться к отпору предполагаемого вторжения красных войск. В связи с этим уральцами была составлена и отправлена в Оренбург телеграмма следующего содержания: «Срочно. Оренбургскому Начальнику штаба Рабоче-крестьянской армии Цвиллингу. Краевая областная организация в виде совета казачьих, киргизских и крестьянских депутатов организована и признается большею частью населения области. В Москву отправлена специальная делегация для установления основ взаимоотношений центра и области на автономных началах. Воинские части обслуживают задачи охраны и безопасности. Ваше требование принято с недоумением и считаем его результатом недоразумения. Посылается для выяснения в Оренбург делегация во избежание разных недомолвок и кривотолков» [6].

Но красный Оренбург не желал ждать ни минуты. 10 марта 1918 г. состоялся разговор по прямому проводу комиссара Цвиллинга с представителями Войскового съезда, во время которого Цвиллинг заявил, что так как срок ультиматума вышел, то им послан на казачью территорию вооруженный отряд, а за ним последует и другой. И действительно, в тот же день 10 марта 1918 г. красный отряд перешел уральскую границу и занял город Илек, находившейся на севере войсковых земель. Делегация Войскового съезда выехавшая навстречу красным узнав о занятии ими Илека повернула обратно.

Город Илек был выбран красным командованием для захвата по нескольким причинам. Это был небольшой, но довольно важный населенный пункт на территории Уральской области. Издавна он считался столицей так называемой Илецкой казачьей общины – составной части уральского казачества. Илек был третьим по величине, после Уральска и Гурьева, городом в области, с населением около 10 тысяч человек [7]. Кроме того, и это было наиболее важным для большевиков обстоятельством, Илек находился всего в 12 верстах от границы Войска с Оренбургской областью. Это обстоятельство создавало благоприятные условия как для быстрого отступления в случае неудачи, так и для поддержки передового отряда красных, другими частями. Также, большевики полагали, что с занятием Илека и установлением там советской власти, они подчинят своему влиянию и другие ближайшие уральские станицы: Студеновскую, Мустаевскую, Мухрановскую, Благодарновскую, и обеспечив тем самым свой тыл, смогут продолжить движение на Уральск.

Итак, в субботу 10 марта 1918 г., отряд красных без малейшего сопротивления казаков вошел в г. Илек. Приход красноармейцев для местных жителей оказался крайне неожиданным. Большинство казачьего населения было плохо осведомлено о текущих событиях, свежие новости доходили туда с опозданием и ни о каком ультиматуме из Оренбурга никто еще не слышал. Войско в то время ни с кем военных действий не вело, поэтому местные жители крайне встревожились, увидев вооруженный отряд на улицах мирного городка. Незваные гости везли с собой несколько подвод с оружием, для раздачи его своим будущим сторонникам. Прежде всего, пришедшие надеялись на поддержку со стороны иногороднего населения Илека, составлявшего 10-15% от общего количества жителей городка. Настроение казаков красным были мало известны, и оставалось только догадываться, как они отнесутся к появлению на своей земле непрошеного вооруженного отряда. В военных действиях против большевиков к марту 1918 г. уральские казаки еще участия не принимали, но и советскую власть не признавали.

Чтобы придать хоть какую-то легитимность вооруженному захвату мирного городка в Оренбурге было объявлено, что «Военно-революционным комитетом получены сообщения, что в окрестностях Илека сосредоточены отряды юнкеров и офицеров, которые беспокоят и нападают на ближайшие села…» [8]. Конечно, на самом деле никаких нападений на соседние села не было, да и вооруженных отрядов в Илеке совершенно не имелось, о чем красным было отлично известно.

Красным отрядом командовали комиссары В.Н. Ходаков и А.Е. Левашов. Численность отряда в разных источниках называется самая различная. Так Л.Л. Масянов приводит цифру в 580 человек при 12 пулеметах [9], Н.А. Дорошин и П.А. Фадеев говорят о 800 человек пехоты, полсотни конницы при трех пулеметах [10], но эти данные выглядят слишком преувеличенными. После сопоставления всех доступных источников, наиболее вероятной представляется численность красного отряда примерно в 200 человек при 8 пулеметах. Артиллерии у отряда не было. Заняв городок, красные расположились большими группами в его центре и расставили патрули по окраинам, а их караулы заняли почтово-телеграфное отделение. Также красными немедленно был занят дом богатого илецкого купца И.И. Ясникова и местный клуб, в котором расположился штаб отряда.

После полудня комиссаром красного отряда было приказано собрать на главной площади городка станичный сход. На сход явилось огромное количество жителей, как казаков так и иногородних. Сход вызвал для дачи объяснений командира отряда. От лица пришедших выступил окруженный вооруженными красногвардейцами комиссар Ходаков – «мужчина в довольно рваном костюме, с оплывшим не то от ветра, не то от пьянства лицом» [11]. Он никак не мог объяснить сходу свои документы, в которых было сказано, что он командируется в Илек для взыскания контрибуции, реквизиции хлеба для своих голодающих братьев в Ташкенте и введения советской власти [12]. Кто подписал документы комиссара и кем они были выданы, не знал и сам Ходаков, так и не ответивший на вопросы возмущенного населения. Однако он настоял на том, чтобы сход рассмотрел поставленные вопросы и вынес свое решение.

Мнение большинства жителей Илека выразил выступивший казак Дьяконов, который сказал, что илецкие казаки неразрывно связаны с уральскими, что они маленькой группой не могут решить эти вопросы и что если все Войско признает советскую власть, то они тоже ее признают [13], но без ведома всего Войска и Войскового правительства сделать этого не могут. «Как распорядятся из Уральска, так и будет» [14], заявил он. Насчет хлеба комиссару было сказано, что казаки его сами имеют немного, а по вопросу контрибуции сход ответа вообще не дал, пообещав рассмотреть его отдельно. Казачье население крайне враждебно и возмущенно встретило требования красного комиссара, однако, из среды иногородцев находившихся на сходе, раздавались голоса в поддержку новой власти.

Пока шло собрание и обсуждение предъявленных жителям условий казаки узнали, что красные, наняв нескольких малолетних мальчишек, ходят по дворам и уже арестовали трех офицеров, заявив при этом, что «им осталось жить 24 часа» [15]. По требованию разгневанных жителей арестованные были тотчас освобождены.

Во время схода между пришедшими красными и казаками начались препирательства. Словесная перепалка готова была перекинуться в настоящее столкновение, поводом к которому стали недовольство красных тем, что многие казаки пришли на сход в своих фуражках с кокардами, в погонах, в брюках с лампасами и т.д. На требования снять кокарды и погоны казаки отвечали отказом, страсти накалялись. Вооруженные красноармейцы, предусмотрительно окружившие толпу казаков, чувствуя за собой силу стали вести себя вызывающе, «возбуждая ропот негодовавшего населения» [16]. Как выразился один из казаков «прибыли нежданные, незваные гости и начинают хозяйничать» [17]. Желая показать свою власть и военную силу комиссар Ходаков приказал своим подчиненным открыть огонь в воздух. Невооруженные казаки разбежались кто куда мог. Но жертв избежать не удалось, видимо шальной пулей был убит подхорунжий Фролов [18].

В тот же день был собран еще один закрытый сход, на котором присутствовали только одно казачье население Илека. На нем еще раз были рассмотрены требования комиссара и все они были в более категоричной форме отвергнуты. Выработанная казаками резолюция гласила: 1. Советскую власть они признать не могут и доведут условия комиссара до сведений Войскового съезда и Войскового правительства, 2. Реквизиции хлеба не допустят, 3. Контрибуцию не признают [19]. Более того, сходом были выдвинуты встречные требования начальству красного отряда. Было предложено прекратить начавшиеся обыски и аресты, снять свои патрули по городу, указать на какое время прибыл отряд и т.д. Также было заявлено, что в случае нарушения в городе порядка и активных выступлений красноармейского отряда, население поголовно выступит для защиты своих интересов [20].

Этот приговор схода в письменной форме был отдан комиссару отряда. Но тот чувствую за собой вооруженную силу, зная о поддержки местных иногородцев и о скором прибытии еще одного красного отряда из Оренбурга, сделал еще более жесткие заявления в адрес казаков. Он заявил, что ответа из Уральска ждать не будет и «если казаки добром советской власти не признают их заставят сделать это силой оружия», реквизицию хлеба произведет в любом случае по твердым ценам или бесплатно, контрибуция также все равно будет собрана, а в случае выступления казаков «в Илеке не останется камня на камне» [21]. Также им были выдвинуто новое требование: к 14.00 11 марта сдать казакам все имеющиеся у них оружие.

В тот же день был образован Илецкий совет, который должен был стать новой властью в городе. Подавляющее большинство совета состояло из иногородцев, но в него вошли и два казачьих депутата. Комендантом города и уездным комиссаром был назначен иногородний житель Илека Чукан (настоящая фамилия – Чуканов). Бывший заливщик галош, он за совершение ряда преступлений разыскивался жителями своего города и для избежания наказания был вынужден из него бежать. Теперь он вернулся в качестве представителя новой власти. Чукан сразу же реквизировал дом местного «буржуя» Ясникова, в котором устроил свой штаб. Одному из местных жителей он приказал запрячь тройку, в которой и разъезжал по своей новой вотчине. Его управление городом выражается в словах, сказанных им одному из иногородних жителей, пришедших искать правду у нового начальника: «Иди Пашка и бери корову у соседа, у него три, а у тебя ни одной» [22]. Видимо так понимали новые хозяева жизни равноправие и социальную справедливость. Вот как иронически описывал занятие красными Илека очевидец:

Пришли ленинцы в Илек, больше 300 человек.

Весь отряд вооружен, всем оружием снабжен.

Местных жителей 600, к ним примкнуло – всякий сброд!

С ними выступил Чукан, всем известный хулиган.

Комиссар их – Ходаков, разорвать шел казаков.

И советов злую власть, думал здесь привить он всласть [23].

В противовес созданному большевистскому совету в ночь на воскресенье 11 марта 1918 г. тайно собравшиеся илецкие казаки выбрали комитет обороны. Для многих из них уже тогда стало ясно, что миром этот конфликт кончиться не может и они были готовы защищать свою свободу с помощью оружия. Председателем комитета обороны был избран войсковой старшина Д.А. Балалаев проживавший в Илеке после демобилизации и пользовавшийся большой любовью и уважением казаков. Боевой офицер, участник русско-японской и Германской войн, он сразу занялся организацией и подготовкой намечающегося восстания. Были собраны сведения о имеющимся на руках у казаков оружии, но выяснилось, что огнестрельного оказалось очень мало – лишь 10-15 винтовок. Зато все фронтовики имели шашки, да случайно сохранились несколько пик в станичном правлении [24].

Утром 11 марта 1918 г. из Илека были посланы гонцы в близлежащие соседние станицы с просьбой о помощи, так как сил только местных казаков могло и не хватить, тем более они были практически безоружны. Прапорщик Д.И. Чернобровкин был направлен в Уральск (до него из Илека 150 верст) для доклада Войсковому съезду о произошедшем, в надежде на вооруженную помощь и поддержку.

Красные уже чувствовали себя полноправными хозяевами Илека. 11 марта был запрещен выезд из города, который оказался фактически на осадном положении. Также была начата реквизиция хлеба у населения, и наложена контрибуция на местную буржуазию в размере трех миллионов рублей. Помимо всего прочего, комиссар приказал расстреливать тех, у кого найдут при обыске оружие. В ночь на воскресенье и все последующие дни красноармейцы начали производить обыски с целью его обнаружения (всего было найдено шесть винтовок), аресты среди офицеров, зажиточных казаков и иногородцев. Всего было арестовано до 70 человек. Начались доносы, сразу появились «доброжелатели», заявлявшие, что тот или иной высказывались против большевиков. Аресты доходили до курьезов. Так, например, местный священник был арестован за то, что у него на колокольне будто бы был спрятан пулемет. Арестованные офицеры были помещены в здании местного клуба, который красные заняли под свой штаб. В назидание другим, был расстрелян за попытку побега сотник В.С. Юткин, кавалер трех боевых орденов, полученных им за отличия на Германском фронте. Остальные арестованные ожидали своей участи.

У арестованных горожан в открытую вымогали деньги, фактически требуя за их освобождение выкуп. Добровольные помощники новой власти указывали на дома богатых жителей, где было чем поживиться. Так, у купца Челышева красные вымогали 400 тысяч рублей, у Ясникова – 200 тысяч и т.д. [25]. При обысках красные и присоединившиеся к ним иногородние реквизировали коней, седла, шашки. Те, у кого и этого не было, расставались с другим своим имуществом, красноармейцы ничего не гнушались брать. В одной торговой лавке ими было взято: пачка табака, два мешка белья, воз сена, пять пар сапог и т.д. [26]. Декламируемая красными цель – установление советской власти, была только ширмой для неприкрытого грабежа населения. Вначале комиссар заявил казакам, что контрибуция будет взыскиваться только у богатых горожан, но после ужесточил свою позицию и стал требовать лошадей и 100 пар сапог и для своего отряда [27], что еще больше возмутило население.

С целью привлечь на свою сторону наемных рабочих, трудившихся на мельнице богатого купца Челышева, красными было заявлено, что мельница теперь принадлежит им. Но это не помешало отобрать у тех же рабочих 37 лошадей, перевозящих на мельницу различные грузы.

Утром в понедельник 12 марта 1918 г., казаки вручили комиссару ультиматум, вынесенный комитетом обороны. В нем содержалось требование красному отряду покинуть станицу к 12 часам следующего дня [28]. Но комиссар, ожидавший подкреплений, ответа не дал и чтобы не дать казакам организоваться запретил населению выходить из своих домов и расставил караулы и патрули на всех входах и выходах из города. На окраине города красными были вырыты позиции, выставлены пулеметы. Активное участие в этом принимали иногородние жители Илека, которые хорошо знали его окрестности и выгодные позиции. Весь красный отряд в Илеке теперь насчитывал приблизительно 500 человек из которых около 200 было пришедших из Оренбурга и около 300 присоединившихся к ним иногородних [29]. Последние вначале в большом количестве заявили о своей поддержке красноармейцев, но по мере знакомства с новой властью число ее сторонников значительно сократилось.

В эти дни, опьяненные донесениями Ходакова о успешном занятии Илека и установлении там советской власти, оренбургские комиссары хвастливо заявляли, что «отряды наши двигаются на Уральск и предполагают занять Уральскую область в течение 2-3 дней» [30]. С этой целью, они направили в Илек на поддержку отряду Ходакова еще один красный отряд в 350 штыков, предполагая в дальнейшем развивать наступление по казачьей территории.

Казаки, зная, что к красным идет на помощь еще один сильный отряд медлить больше не могли. Войсковым старшиной Балалаевым был разработан план действий, согласно которому 13 марта 1918 г. казачьи отряды спешившие на выручку Илека должны были сосредоточиться на берегу р.Урала возле Челышевской мельницы и по условному сигналу – звону церковного набата, двинуться в бой. Ни о каком стихийном восстании против большевиков (как утверждают некоторые исследователи) не могло быть и речи. Наоборот, у казаков был намеченный план действий, во многом благодаря которому они и смогли одержать победу.

С утра 13 марта 1918 г. дружины и отряды из Студеновской, Иртецкой, Благодарновской станиц, Головского, Алексеевского, Яманского, Вязовского, Кинделинского, Бородинского, Герасимовского поселков, начали стягиваться к Илеку с правой стороны реки Урала (Илек стоит на левом «Бухарском» берегу Урала). Дружины были небольшого состава (например, отряд Иртецкого поселка начитывал 67 человек, Студеновская дружина – около 150 человек), но все пришедшие казаки были добровольцами и все готовы были сражаться до конца, чтобы очистить территорию Войска от большевиков. Возглавляли отряды свои же выборные начальники-одностаничники, которых казаки знали и которым верили. Как правило, это были только что вернувшиеся с Германской войны «фронтовики» в небольших чинах – урядники, вахмистры, подхорунжие. Офицеров в отрядах практически не было. От пришедших отрядов были высланы в город делегаты, которые предложили комиссару красного отряда немедленно сдать оружие и покинуть пределы Войска. Таким образом, видно, что не казаки были инициаторами последующего боя, наоборот, они несколько раз предлагали красным мирно уйти с уральской территории, но все их предложения отвергались. Красный комиссар был слишком самоуверен и все еще надеялся на помощь со стороны Оренбурга.

Итак, к полудню вторника 13 марта 1918 г. казачьи отряды собрались правом берегу Урала у Глинушкина сада и стали готовиться к атаке Илека, ожидая из города условного сигнала – звона церковного колокола. Но время шло, а колокол молчал. Красный комиссар еще раньше, под страхом смертной казни, запретил жителям Илека покидать свои дома и поэтому они долго не могли подать пришедшим им на выручку условный знак. Окружившие Илек отряды казаков не знали что происходит в городе и не предпринимали решительных шагов. Как вспоминал участник боя «долго пришлось на холоде ждать прибывшим из соседних поселков казакам когда в Илеке ударит набат, по которому казаки должны были ринуться на Илек, но трудно было пробраться из города в отряд казаков и еще труднее к колокольне» [31]. Спас ситуацию урядник Ермаков, который под обстрелом большевистских патрулей смог выбраться из Илека и дал знать казачьему отряду, о положении в городе. День клонился к вечеру и медлить было больше нельзя.

В это же время, красные начали обстреливать из города казаков, те в ответ на выстрелы решили немедленно атаковать, и с криком «ура» двинулись по льду Урала на Челышевскую мельницу, где находился пулеметный отряд красных и их основные силы. Красные, заметив наступление казаков, усилили свой огонь – бой начался. Пулеметы красных были поставлены на крыше амбара мельницы, наступавшие обстреливались сильным ружейным и пулеметным огнем. Атакой казаков руководил командир Студеновской дружины, опытный «фронтовик», подхорунжий Т.Т. Тишков. По его приказанию наиболее меткие из казаков старались выбить из строя красных пулеметчиков, а в это время первая цепь наступавших казаков, состоящая из Студеновской, Кинделинской и Головской дружин, вооруженная преимущественно одним холодным оружием, вилами и косами бесстрашно пошла в атаку на Челышевскую мельницу.

Шли студеновцы вперед – не страшил их пулемет,

Кинделинцы с ними в ряд, глаза удалью горят,

Тут же головцы в строю, парни храбрые в бою,

Помоляся враз пошли, белым снегом поползли [32].

Этой первой цепью храбрецов командовал «фронтовик», урядник Студеновской станицы Петр Загребин. Во многом, благодаря его боевому опыту, выдержке и отваге атака увенчалась успехом. Вот как описывает урядник Г. Панферов его действия во время атаки:

В битве храбростью своей, он берег в цепи людей.

Беззаветно храбрым был, первый он врага теснил.

Лучше, он сказал, умрем, но Илек назад возьмем! [33]

Во время этой беспримерной атаки выдающуюся храбрость проявил казак Степан Портнов, в одиночку бросившийся на пятерых красноармейцев с пулеметом. В неравной борьбе он застрелил красного пулеметчика, но и сам пал смертью храбрых, дав возможность казакам приблизиться и переколоть команду, защищавшую пулемет. Поразительный героизм проявил казак Прокопий Колкатин сражавшийся врукопашную один с шестерыми врагами, которые так и не смогли его победить [34]. Да и сколько мужества и отваги проявили другие безвестные казаки, почти без оружия кидавшиеся на вражеские пулеметы и винтовки и победившие благодаря своей храбрости.

В то время как часть казаков атаковала красный отряд прямо в лоб, отряд Головского поселка во главе с «фронтовиком», урядником М.П. Горбачевым устремился во фланг большевикам, чем внес в их ряды замешательство. Окончательно же исход боя в пользу казаков решил подход двух опоздавших дружин – Мустаевской и Бородинской. Стремительной атакой, несмотря на большие потери, Челышевская мельница была взята, а красноармейцы выбиты из их опорного пункта. Они побежали оставив пулеметы и бросая на бегу винтовки.

Вот как об этом ключевом эпизоде боя вспоминал его непосредственный участник, урядник Ф. Попов. «Прошли поселок Студеновский, остановились на льду. Дубов (командир отряда Бородинского поселка – Д.Д.) сделал расчет, дал указания как действовать и пошли далее. Идем, а сердце замирает от волнений… Кто поет песни, кто перебрасывается разговорами. А вот завиделось и роковое место – за лесом обрисовалась Челышева мельница; и скачут гонцы, которые махая шапками кричат: «Скорей, скорей, бой начался, спешите» и скачут далее. Прибыв поспешным шагом на место, Дубов спешил команду, разделил на два взвода, а сам поскакал к начальнику отряда за указаниями, и получив указания, повел наш отряд прямо на угрожающий участок – Челышеву мельницу. Под сильным огнем противника отряд наш вошел в бой. Противник, увидев подкрепление, дрогнул, ослабил огонь, а станичники наши, увидев в нас поддержку, ринулись с криком «ура» вперед.

Враги не выдержали натиска и в беспорядке пошли наутек. Там на улицах города разразилась над ними законная расправа… Освобожденные жители самоотверженно ринулись на отступающих в беспорядке врагов и уничтожали их без пощады» [35].

Исход боя решился у Челышевской мельнице и после ее взятия начался бой на улицах города. Тут загудел церковный колокол, на звон которого, многие жители Илека выскочили из своих домов и атаковали красноармейцев. Казаки и казачки с пешнями, вилами, косами смело бросались на пулеметы и винтовки красных бойцов. Среди сражавшихся казаков были женщины, подростки и глубокие старцы. Так, особо отличился в бою, полный Георгиевский кавалер, 84-х летний боевой урядник Е.Д. Рожков [36], бок о бок сражались престарелый казак П.И. Павлычев и его сын Х.П. Павлычев, отец и сын Тишковы и многие другие. Единой линии обороны у красного отряда не было. Некоторые группы пытались дать отпор казакам на выгодных участках, другие стремились убежать из города, третьи – прятались по чердакам и подвалам. Кое-где красными была применена хитрость. Так, в одном месте боя ими был выкинут белый флаг, но при приближении казаков открыт сильный огонь на поражение. Возмущенные таким бесчестным поступком казаки атаковали их и жестоко расправились с побежденными.

Красные, обескураженные смелостью и отвагой казаков, бросая оружие бежали по улицам города к своему штабу, где попытались занять оборону. Здание штаба было взято приступом, все засевшие там были перебиты, а арестованные освобождены. Комендант Чукан был заколот пешней казаком В.Х. Савиным. Некоторые, особо малодушные красноармейцы, не надеясь на успех, с началом боя ускакали из Илека по направлению на Оренбург и тем самым спаслись. Одним из первых убежал с награбленным имуществом населения комиссар красного отряда Ходаков. Но далеко уйти ему не удалось. Он был пойман оренбургскими казаками в одной из ближайших к Илеку оренбургских станиц. При нем были найдены 65 тысяч рублей контрибуции, которыми этот грабитель успел поживиться в Илеке. Вскоре он был привезен обратно в Илек, где был убит собравшейся толпой жителей.

Бой был закончен к 6 часам вечера. Разгром был полный, перебиты были почти все пришедшие и присоединившиеся к ним. Одних только убитых красноармейцев (помимо взятых в плен) было около 100 человек [37]. Центр городка и клуб были завалены убитыми красными, пленных партиями приводили на площадь к станичному правлению [38]. В качестве трофеев победителям досталось большое количество винтовок, восемь пулеметов, патроны и другое военное имущество. Всю ночь и на следующий день в городе вылавливали спрятавшихся красных. Захваченных в плен ждала жуткая участь. Расправа происходила на берегу Урала, пленных «подводя поочередно к проруби, били колотушкой по голове и пускали в прорубь» [39]. Как вспоминал Б.Н. Киров «казаки опускали пленного в прорубь, потом вытаскивали его и опять опускали и повторяли это до тех пор, пока он не превращался в ледяной столб, а потом пускали под лед» [40]. Жители Илека сполна отплатили за все обиды, унижения и оскорбления нанесенные новой властью за эти три дня. Победители пощадили только доктора, фельдшера и двух сестер милосердия [41].

Казаки успели покончить с отрядом красных в Илеке как раз вовремя. В ночь с 13 на 14 марта 1918 г. другой отряд красных в 400 человек пехоты с пулеметами и двумя орудиями, двигавшийся из села Кулагина Покровской волости Оренбургской губернии занял Мустаевскую станицу, находившуюся недалеко от Илека. Командир красного отряда потребовал от жителей 200 подвод для своей пехоты, чтобы ускоренным маршем выступить с утра следующего дня на Илек. Но ночью им были получены сведения о разгроме отряда Ходакова, после чего этот отряд покинул станицу и вернулся обратно в Оренбургскую губернию.

После окончания Илецкого боя, 13 марта 1918 г. были посланы в Уральск казаки с рассказом о случившемся. В это время из Уральска уже шла помощь, в Илек были направлены сотни казаков и много добровольцев офицеров [42], однако они были вынуждены вернуться обратно, так как город был уже очищен от большевиков.

Были потери во время боя и среди казаков, много было раненых, которым требовалась медицинская помощь. В связи с этим в Уральске 15 марта 1918 г. был организован санитарный отряд для посылки в Илек, в составе двух врачей и двух медсестер, а также было выделено пять тысяч рублей на медицинские расходы [43]. Особенно большие потери убитыми и ранеными понесли отряды казаков из Головского, Кинделинского поселков и Студеновской станицы. В качестве примера можно привести особо отличившуюся дружину Головского поселка Мухрановской станицы, в которой 12 человек во главе с начальником дружины урядником М.П. Горбачевым были убиты и 5 ранены [44]. По решению Войскового съезда от 18 марта 1918 г. всем семьям убитых и раненых казаков было выделено единовременное пособие по 200 рублей на каждого члена семьи [45]. В самых различных уголках Уральской области население станиц, поселков и хуторов на своих сходах собирали пожертвования в память первых борцов с большевизмом. Так, атаман Уральской станицы собрал по подписным листам в пользу семей убитых в Илеке воинов 3 232 рубля 26 копеек [46], жители Трекинской станицы собрали 421 рубль 95 копеек и т.д. В столице Войска 8 апреля 1918 г. прошел благотворительный симфонический концерт, организованный профсоюзом музыкантов г.Уральска под управлением Н.А. Свешникова. Весь сбор с концерта также поступил в фонд помощи семьям убитых и раненых в Илецком бою [47].

Исключительно важную роль в победе казаков сыграл войсковой старшина Д.А. Балалаев. Вот какими словами описал его заслуги во время Илецкого боя депутат Войскового съезда В.А. Калинин: «Успех организации станиц, выдержка, порядок и удача действий во многом зависела от него». За отличия оказанные в этом бою и услуги принесенные Войску Войсковой съезд на своем заседании 29 марта 1918 г. произвел войскового старшину Д.А. Балалаева в чин полковника [48]. Это было первое производство по решению Войскового съезда в начавшейся Гражданской войне.

События в Илеке нашли свое отражение и в народном творчестве уральцев. Помимо многочисленных воспоминаний очевидцев, рассказов, очерков, в которых зачастую вымысел намного превосходил действительную реальность, были созданы стихи, частушки и т.п. Осенью 1918 г. урядником Г. Панферовым была написана целая поэма «Илецкий бой», выпущенная Уральским Войсковым издательством отдельной книгой.

Значение Илецкого боя было огромно. Уральские казаки впервые на практике познакомились с советской властью, властью насилия, жестокости, террора. Поведение красноармейцев и их приспешников открыло глаза многим, особенно тем, кто был еще одурманен красивыми революционными лозунгами, на истинную сущность и намерения большевиков по отношению к казачьему населению. Успех первого боя против красногвардейцев воодушевил казаков, спаял их ряды, показал всем, и прежде всего соседям – оренбургским казакам, что красных можно бить и побеждать. Некоторая, может быть излишняя жестокость, по отношению к пленным красноармейцам показала, что казаки будут беспощадно бороться за свою свободу, и надолго отбила желание других красноармейских отрядов хозяйничать на казачьей земле.

Вот как оценивал результаты боя корреспондент газеты «Яицкая Воля»: «Первый бой под Илеком имел для нас громадные результаты. Он не только выразил настроение наших казаков, их отношение к большевистским бандам, он не только дал толчок который всколыхнул все Войско, объединил его в одном порыве. Он, кроме всего этого, дал нам союзников. Пограничные с нами оренбургские станицы вынесли постановление о совместных действиях с уральцами, мобилизовались, разбили один из шедших на Илек красногвардейских отрядов и сами ныне переходят в наступление» [49].

Даниил Дубровин

2005-2006 г.

Примечания:

1. Все даты приводятся по старому стилю.

2. Фокин Н.И. «Финал трагедии. Уральские казаки в XX веке» Москва, 1996г., с.49.

3. «Яицкая Воля» от 16 апреля 1917г.

4. Фокин Н.И. «Финал трагедии. Уральские казаки в XX веке» Москва, 1996г., с.100

5. Коновалов Е.Д. «Уральцы (за полтора года борьбы)» Омск, 1919г., с.4.

6. РГВА ф.39540, оп.1, дело 2а, л.1.

7. Данилевский К., Рудницкий Е. «Урало-Закаспийский край. Краеведческий справочник». Уральск, 1925г., с.35.

8. «Известия Оренбургского исполнительного комитета совета рабочих, крестьянских и казачьих и депутатов» № 39 от 15 марта 1918г.

9. Масянов Л.Л. «Гибель Уральского казачьего Войска», альманах «Казачий Круг» №1, М., 1991г., с.44.

10. Дорошин Н.А. «Уральское казачье войско», журнал «Голос зарубежья», №25. Мюнхен, 1982г. , с.16.; Фадеев П.А. «Илецкое восстание», журнал «Родимый Край», № 71, 1967г., с.23.

11. Коновалов Е.Д. «Уральцы (за полтора года борьбы)», Омск, 1919г., с.6

12. Там же.

13. Масянов Л.Л. «Гибель Уральского казачьего Войска», альманах «Казачий Круг» №1, М., 1991г., с.44.

14. Яицкая Воля № 46 от 27 марта/9 апреля 1918г.

15. Яицкая Воля № 224 от 15/28 ноября 1918г.

16. Коновалов Е.Д. «Уральцы (за полтора года борьбы)», Омск, 1919г., с.6

17. Яицкая Воля № 44 от 24 марта/8 апреля 1918г.

18. Фадеев П.А. «Илецкое восстание», журнал «Родимый Край», № 71, 1967г., с.23.

19. Яицкая Воля № 224 от 15/28 ноября 1918г.

20. Коновалов Е.Д. «Уральцы (за полтора года борьбы)», Омск, 1919г., с.6

21. Там же

22. Яицкая Воля № 74 от 3/16 мая 1918г.

23. Яицкая Воля № 202 от 18/31 октября 1918г.

24. Фадеев П.А. «Илецкое восстание», журнал «Родимый Край», № 71, 1967г., с.23.

25. Яицкая Воля № 46 от 27 марта/9 апреля 1918г.

26. Яицкая Воля № 74 от 3/16 мая 1918г.

27. Яицкая Воля № 39 от 18/31 марта 1918г.

28. Дорошин Н.А. «Уральское казачье войско», журнал «Голос зарубежья», № 25. Мюнхен, 1982г., с.17.

29. Яицкая Воля № 46 от 27 марта/9 апреля 1918г.

30. «Известия Оренбургского исполнительного комитета совета рабочих, крестьянских и казачьих и депутатов» № 39 от 15 марта 1918г.

31. Яицкая Воля № 44 от 24 марта/8 апреля 1918г.

32. Яицкая Воля № 202 от 18/31 октября 1918г.

33. Там же.

34. Яицкая Воля № 41 от 21 марта./ 3 апреля 1918г.

35. Яицкая Воля № 43 от 23 марта./ 5 апреля 1918г.

36. Бородин М.Н. «Начало борьбы уральских казаков с большевиками», 1926г. – ГАРФ, ф.5881, оп.2, дело 263, л.10.

37. Коновалов Е.Д. «Уральцы (за полтора года борьбы)». Омск, 1919г., с.7

38. Фадеев П.А. «Илецкое восстание», журнал «Родимый Край», № 71, 1967г., с.24.

39. Бородин М.Н. «Начало борьбы уральских казаков с большевиками» 1926г. – ГАРФ, ф.5881, оп.2, дело 263, л.10.

40. Киров Б.Н. «О борьбе с большевиками на фронте Уральского казачьего войска» - ГАРФ ф.5881, оп.2, дело 396, л.6

41. Масянов Л.Л. «Гибель Уральского казачьего Войска», альманах «Казачий Круг» №1, М., 1991г., с.44.

42. Киров Б.Н. «О борьбе с большевиками на фронте Уральского казачьего войска» - ГАРФ ф.5881, оп.2, дело 396, л.6

43. Яицкая Воля № 40 от 20 марта./2 апреля 1918г.

44. Яицкая Воля № 42 от 22 марта./4 апреля 1918г.

45. Яицкая Воля № 41 от 21 марта./3 апреля 1918г.

46. Яицкая Воля № 59 от 11/24 апреля 1918г.

47. Яицкая Воля № 57 от 8/21 апреля 1918г.

48. Яицкая Воля № 50 от 31 марта./13 апреля 1918г.

49. Яицкая Воля № 45 от 25 марта./7 апреля 1918г.