«Сильно потрепали наполеоновскую армию казаки»

Победу России в Отечественной войне 1812 года определили многие факторы. Особые страницы в ней – участие казаков. Об особом вкладе казаков рассказывает заведующий отделом Государственного исторического музея Виктор БЕЗОТОСНЫЙ.

Лейб-казаки русской гвардии в атаке

– Большую роль, как явствует из ваших трудов по истории Отечественной войны 1812 года, сыграли казачьи части…

– У русских было большое преимущество в связи с тем, что у них имелась казачья кавалерия. Это были иррегулярные войска, на которых не распространялось действие строевых уставов, обязательных как для французской, так и для регулярной русской кавалерии.

Они не имели колёсных обозов, их заменяли казачьи коши. Каждый казак, «одвуконь», выходил на службу, имея как строевого, так и вьючного коня. Вьючных коней казаки на время сдавали в кош с тем, чтобы быстро преодолевать десятки километров.

Действовали совершенно нерегламентированно и крайне непривычно для французов. В отличие от последних, атаковавших строем, казаки атаковали лавой. Оригинальна, своеобычна была и разведочно-сторожевая служба казаков: казачьи бикеты в отличие от кавалерийских пикетов и ведетов покрывали более обширную территорию и действовали эффективней. Кстати, Наполеон после кампании 1812 года приказал создать в Польше полки кракусов, своего рода «польских казаков», призванных противостоять русской казачьей кавалерии. Хотя это, как известно, ему нисколько не помогло. И потому, что казачий образ жизни невозможно перенять, и потому, что окончательный перелом в ходе русско-французской войны к тому времени уже наступил.

Кстати говоря, сильно потрепали наполеоновскую армию казаки и во время её отступления. Весь обоз, который Наполеон вывел из Москвы (порядка 15–20 тысяч повозок), прошёл через руки казаков. Они первыми встретили противника и первыми же его проводили. И если в начале кампании у Наполеона было большое преимущество в конных войсках, то после Москвы в этом плане произошёл абсолютный упадок, целые кавалерийские корпуса в пешем строю шествовали, а дороги были буквально устланы трупами лошадей. К Кутузову же на втором этапе войны в Тарутинский лагерь пришли на подкрепление 22 казачьих полка с Дона. Они-то и сыграли, по сути, решающую роль в преследовании отступавшего неприятеля.

Карта военных действий

– Какие особенности казаков, помимо перечисленных Вами, были успешно использованы в войне с Наполеоном?

– В крупных, генеральных сражениях казачьи части задействовали мало, в лучшем случае – для диверсий. Для атак в конном строю, как правило, не использовали, ибо это было недостаточно эффективно.

В заграничных походах 1813–1814 годов, когда русские воевали совместно с союзниками, прусские генералы очень ценили, если в их корпус или дивизию попадал хотя бы один казачий полк. Во-первых, не надо было заботиться о продовольствии для казаков, которые для себя его добывали самостоятельно. Во-вторых, казачья разведочная служба была по тем временам просто великолепна, что называется: поставь задачу – выполнят в самом лучшем виде. В-третьих, умелые, отчаянные рубаки. Взять знаменитого Блюхера, у него в личном конвое всегда были казаки, и не зря он дружил с атаманом Платовым.

Роль казачества в заграничных походах была велика, причём казаки строго выполняли приказ командования ни в коем случае не грабить, не притеснять местное население. Мне довелось побывать в Фонтенбло, где тамошний хранитель на мой вопрос: «Что тут было после отречения Наполеона?» ответил: «Стоял казачий полк».

Рейд казаков Платова в тыл наполеоновской армии

– Какие-то проблемы у местных были в связи с этим?

– Никаких. Ничего и никого не тронули.

А там пруды находятся, и в них традиционно много карпов. Водились они в тех водоёмах и тогда, когда поблизости располагались русские казаки. Так вот они в то время всех карпов в прудах выловили, ни одного не оставили. То есть жили дедовскими способами – «с травы и с воды». И всегда находили себе пропитание, что, конечно же, снимало изрядную часть забот с командования.

А вообще, иррегулярные войска казаков, наверное, самая примечательная, можно сказать, бесподобная черта сил русской армии, то, чем не могли похвастаться другие армии европейских государств.