В этот день
Традиции казачества
Календарь казачества
Март, 2024
ПнВтСрЧтПтСбВс
    
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31

Донской казак Геннадий Котов

В сегодняшней России почти не вспоминают о том, как наши казаки-добровольцы воевали в Югославии в начале 90-х годов, помогая братьям-сербам отстаивать свободу и независимость своей страны.

Одним из успешных командиров казачьих формирований был донской казак Геннадий Котов. О нем, в частности, упоминает Михаил Поликарпов, систематизировавший хронологию югославской эпопеи.

 

О Котове он упоминает следующим образом:

"...Казаков, оставшихся в Вишеграде, в отсутствие Загребова тоже постиг раскол. Из них выделилась группа во главе с лихим Геннадием Котовым, записав на свой счет несколько дерзких и удачных операций. Но история котовского отряда получилась недолгой.

29 января Котов сделал вылазку к селу Стражбеницы и перехватил там отряд мусульман, перегонявших скот. В бою казаки убили шестерых бойцов противника и нескольких ранили. Окрыленные успехом, в последующие дни казаки ставили мины и проводили прочесывания местности.

А второго февраля семеро казаков во главе с Геной Котовым, пройдя в расположение мусульман, так успешно корректировали минометный огонь, что под разрывами мин погибло четыре бойца противника.

Но военное счастье переменчиво. Четвертого февраля произошел инцидент, сильно запомнившийся всем русским и ставший кровавым предзнаменованием. В тот день казак Риголетто ввалился в казарму пьяным и дико возбужденным. Оказалось, что серб натравил пьяного казака на двух пленных мусульман - и тот убил их ножом. Казаки отшатнулись от товарища. У них так было не принято, и кодекса поведения так никто не нарушал. Не по-православному это...

Возмездие пришло скоро. 9 февраля Котов со своей группой, опрометчиво не изменив прежнего маршрута, попал в засаду. По ним хлестнули прицельные очереди. Командир погиб сразу. Дико кричал Риголетто, прижимая простреленные руки к груди..."

Это строки из книги Поликарпова "Жертвоприношение". А вот как вспоминают своего командира и ту засаду сами донские казаки, воевавшие вместе с Геной, и бывшие участниками его последнего боя.

Геннадий Котов принял смерть в боевом столкновении с отрядом мусульман неподалеку от сербского города Вышеград. Котов погиб геройски, прикрыв от огня свой отряд. О том, как это произошло, вспоминают участники того рокового боя казаки 96-го донского казачьего полка полка, ростовчане Анатолий Шкуро и Вячеслав Куликов.

 

А.Ш.: - Геннадий был родом из Волгодонска, из семьи военного. Отслужил в Советской армии, в десантных войсках. Военная жилка была у него, что называется, в крови. Еще учась на историческом факультете Ростовского госуниверситета он активно участвовал в возрождении казачества. Успел повоевать в «горячих точках». А осенью 1992 года был среди казаков, которые заняли «дом Парамонова» (бывший Дом политпроса) на улице Суворова. Громкая была история, казаки сидели в этом доме полгода, словно в Азовской осадном сидении, пока их оттуда не выкурили, но это совсем другая история...

Кстати, именно в «дом Парамонова» приезжал офицер сербской армии с просьбой к донским казакам о помощи. Добровольцев вызвалось много. Хотели и братьям-сербам помочь, и Европу посмотреть. Да и скучновато было в то время в Ростове, хотелось больших дел. Недруги упрекают казаков в том. Что они якобы были наемниками, но это не так. Большинством из нас двигали юношеский романтизм и патриотизм донского казачества.

 

В.К. - Когда мы собрались в Москве, наш отряд насчитывал 59 человек. Были ребята из Москвы, Саратова, Риги, Краснодара. Но больше половины с Дона. Настроение было, скажу прямо, царило бесшабашное, словно на прогулку ехали, а не на войну. Месяц пробыли в столице, ожидая, пока нам выправят загранпаспорта. В то время к нам присоединился популярный донской певец и композитор Константин Ундров, который жил в Москве. Вначале мы его отговаривали от поездки, но он настоял, чтобы ехать с нами.

В поезде ехали по гражданке, форму везли с собой. На границе в Чопе таможенница спросила нас, кто мы такие. Мы ответили: артисты донского казачьего ансамбля. И в доказательство затянули песню хриплыми от водки голосами. Дальше нас пропустили без вопросов.

А.Ш. - Еще в Москве, как и положено казакам, мы должны были выбрать командира. Донцы считали, что им должен был быть Гена Котов, но он не отличался честолюбием, и в начальство не лез. Тогда командиром выбрали москвича Виктора Заплатина. Котов стал его заместителем, казак Женя Турчевский - начальником штаба. Но как-то получилось, что все больше слушались распоряжений Гены Котова. Он умел без крика, без апломба, сказать так, что все казаки подчинялись беспрекословно.

При этом Гена не отличался особыми физическими данными. Он был среднего роста, худощавый. Особая черта характера Гены - он был подвижной, как ртуть. В народе про таких говорят «живчик». У него несомненно была аура, которая притягивала других людей. Он еще был творческим человеком: вел дневники, хотел написать книгу о современном казачестве.

В.К. - На автобусах нас доставили в Вишеград, где мы подписали контракты с местными общинами, по-нашему _ с муниципалитетами. Обстановка там была очень сложной: сербские анклавы перемежались с мусульманскими как слоеный пирог, все было очень строго поделено. Главным объектом была местная большая электростанция, которая снабжала электричеством не только половину Югославии, но и Венгрию, другие страны Европы. Контролировали электростанцию сербы, но ее хотели захватить и мусульмане, и хорваты. Еще там было курортное место со знаменитым радоновым источником, где лечились все раненые югославской армии.

Русские добровольцы уходят на операцию (фото из книги М. Поликарпова) 

Мы должны были обеспечивать безопасность местной сербской общины. Сами сербы не горели желанием воевать: в бывшей Югославии с жителями соседней мусульманской деревни они сидели в школе за одними партами, служили в одной армии, вместе работали. Дружили с детства, а тут как черная кошка пробежала. Вот и попросили защиты у казачества.

А.Ш. - В селении Скилани от нас отделилась группа казаков под командованием Юры Максаева, она стала отдельной боевой единицей. Оставшаяся группа стала именоваться Ужицким корпусом Подринской бригады (от названия одноименным мест в Югославии). Оружия там была масса: от советских ППШ и немецких МП-40 времен Второй Мировой, до современных американских и бельгийских винтовок. Нам предложили натовскую форму, очень практичную и удобную. Но мы предпочитали носить свою, казачью форму. Гена Котов, кстати, щеголял бекешей, отороченной черной цигейкой.

В.К. - Нам досталась зона ответственности на боснийском направлении против мусульман (мы их называли муслимами). Там были моджахеды, успевшие повоевать с нами в Афганистане, знавшие русский язык. Порой встревали в радиопереговоры на нашей волне: «Казак, поймаю тебя, секир-башка буду делать». Им отвечали в том же духе, крыли по матушке.

Единой линии фронта не было, ее невозможно было провести в горно-лесной местности. Поэтому боевые действия сводились к вылазкам, рейдам, засадам. Первой крупной операцией был штурм села Твртковичи, занятого мусульманами. Мы должны были отвлечь на себя основные силы мусульман, в то время как сербский отряд ударил бы с тыла.

Из-за несогласованности действий операция провалилась. Мы начали наступление и уже заняли часть села, а сербский отряд никак не подходил. Мы попали под минометный обстрел, казак Василий Ганиевский и сербский проводник были убиты, двое ранены. Тогда, в трудной ситуации сразу проявился командирский талант Гены Котова. Он распоряжался организацией боя, эвакуацией погибших и раненых. С той поры он стал нашим командиром.

На лечении в госпитале, Котов второй справа (взято из книги М. Поликарпова)

А.Ш. - Гену Котова убили на моих глазах, и произошло это когда мы вышли на разведку в сторону деревушки под названием Дринска. Наш отряд шел по вершине горы, а внизу, параллельно нам, двигались мусульмане. В чем-то мы были виноваты сами, поскольку не ожидали серьезного боестолкновения и не соблюдали режима радиомолчания. Мусульмане поняли, что мы где-то рядом и устроили засаду.

Первым неладное заметил проводник. Он вдруг остановился, крикнул: «Усташ!», и метнулся в сторону, укрывшись за ствол дерева. Гена Котов, шедший впереди, оказался во главе отряда. Он мог тоже прыгнуть в сторону, но тогда под огнем оказались бы казаки, шедшие сзади. Он остался на тропе. Последними его словами было «Ништа нема!» («Никого не вижу!»). Котов вскинул свой автомат - и тут его прошила очередь.

От меня до Гены было всего метра полтора. Я видел, как он дернулся, а потом спокойно лег на тропу, на спину, подогнув ноги. Из уголка рта струйкой засочилась кровь, подернулись и закрылись веки. Я много раз видел смерть, и понял, что командира убили. Потом, раздевая его в морге, мы увидели, что тело вошли три пули, и одна пришлась точно в сердце.

В.К. - Я шел позади с ротным пулеметом ПК, и когда начали стрелять, находился на вершине холма, в то время как основные силы отряда спустились в распадок. С ходу упал, раздвинул сошки пулемета и открыл огонь, прикрывая ребят. Они попрятались за деревьями, отстреливаясь.

Возникла патовая ситуация. Как видно, мы наткнулись на такую же разведгруппу как и наша, у которой не было задачи вступать в продолжительный бой. С той стороны крикнули: «Уходите, иначе всех перестреляем!» Наш водич (проводник) закричал в ответ: «Казаки не уйдут, пока не заберут своего убитого! Уходите лучше вы!».

После этих слов стрельба стихла. Мусульмане ушли, как видно не захотев связываться с казаками. Мы вынесли тело Гены Котова на вершину холма, с которого спускался наш отряд.

А.Ш. - Гена погиб в 33 года. В Волгодонске у него осталась жена и трое детей. Похоронили его на кладбище Вишеграда с воинскими почестями. Через полгода его жена Елена забрала останки чтобы перезахоронить на кладбище в Волгодонске. Она забрала и стоявший на могиле большой деревянный крест.

А сербы на опустевшей могиле донского казака Геннадия Котова воздвигли памятник, на котором написали: «Спи спокойно сын Дона». Получилось так, что у Котова две могилы.

 

Вскоре после гибели Котова донские казаки стали возвращаться на Родину. Они оставили после себя благодарную память у сербов: одна из улиц Вишеграда сейчас носит имя Козачка: она названа в честь донских казаков, воевавших здесь в 1992-1993 годах.

15:55
2904

Комментарии

Нет комментариев. Ваш будет первым!
Еще о казачестве
Бои донских казаков с иррегулярной турецкой кавалерией в 1877 - 1878 годах
Рассказ о семи самых известных донских атаманах
Как казак Козьма Крючков стал былинным героем
Ермак Тимофеевич — казачий атаман, возглавивший поход в Сибирь