История одного героя, или как ас друга спас
12 Декабря 1943 года лётчик — истребитель Пётр Кальсин совершил героический подвиг — вывез на Ла-5 своего командира Георгия Баевского с территории, занятой противником.
Тот день выдался пасмурным. Над фронтовым аэродромом висел зимний туман. Лишь только он стал понемногу рассеиваться, как Георгий Баевский и его ведомый Пётр Кальсин вылетели на свободную «охоту» в район Никополь — Кривой Рог. Это был один из способов боевых действий истребителей.
На фронте воздушным «охотникам» выделялся район, простирающийся на несколько десятков километров вдоль фронта и на многие километры в тыл врага. Здесь наши истребители, действуя обычно парами, производили свободный поиск и уничтожали не только самолёты в воздухе, но и автомашины, радиостанции, паровозы, железнодорожные составы, обозы, живую силу и технику противника. Главными объектами были, безусловно, одиночные самолёты врага: боевые, транспортные, связные. «Охотник» внезапно наносил удар и внезапно выходил из боя, что действовало ошеломляюще, наводило панику, держало врага в постоянном напряжении, изматывало его силы. «Охотники» дезорганизовывали движение по дорогам и создавали угрозу для полетов самолётов.
Лучшими лётчиками — «охотниками» в полку считались Георгий Баевский и Пётр Кальсин.
Пётр Кальсин
Георгий Баевский
Первый — воспитанник аэроклуба Дзержинского района города Москвы, выпускник одной из школ военных лётчиков. Ещё во время учёбы он проявил незаурядные способности — успешно окончил школу и получил звание лётчика — истребителя. По установившейся традиции его, как лучшего выпускника, оставили там же лётчиком — инструктором.
Откровенно говоря, не совсем по душе ему была такая работа. Но он понимал: боевым полкам нужны лётные кадры, потому трудился на совесть. Десятки его питомцев ушли на фронт, стали умелыми воздушными бойцами. Наконец и его, Баевского, настал черёд. Добился — таки, чтобы послали на фронт в боевой авиаполк.
У второго — своя судьба. Сын колхозника. Уроженец Оричевского района Кировской области. Учился в средней школе, там же вступил в комсомол. Окончил агрономические курсы и вплоть до поступления в военную школу лётчиков работал агрономом в родном селе. Кто знает, не будь войны, возможно, стал бы известным селекционером. Война всё перевернула. Кальсин взялся за оружие, научился управлять истребителем.
… Пара Ла-5 на большой скорости и бреющем полёте пересекла линию фронта. Под крылом замелькали немецкие окопы, замаскированные танки и машины. Обо всём замеченном немедленно передано по радио командованию. Поиск продолжался. Высота 100 — 150 метров. «Охотники» зорко следили за землёй и воздухом. Обнаружив на шоссе вражеский обоз, атаковали его, потом ударили по колонне грузовых автомашин противника: 3 запылали, 2 свалились в кювет. Начало «охоты» оказалось удачным. Вскоре лётчики взяли курс на большой фашистский аэродром.
Временами попадают в снежные заряды. Придерживаются линейных ориентиров, обходят стороной крупные населённые пункты. Жмутся к самой земле. Вот и аэродром. Над ним чуть правее в белесоватой пелене дымки мелькнул силуэт. Это была «Рама — разведчик FW-189. Цель лучше не придумаешь! Но „Рама“ была трудным противником: 2 фюзеляжа со сквозным хвостовым оперением и 2 мотора позволяли этой машине производить в бою завидную маневренность. Не многим лётчикам удавалось сбивать её.
Баевский первым заметил врага и передал ведомому по радио:
— Впереди „Рама“, иду в атаку!
FW-189 «Рама»
Он решил нанести удар сзади, снизу. Дал полный газ и ринулся на врага. Под крылом замелькали стоянки вражеских самолётов. Горка! Быстро сокращается расстояние. Экипаж FW-189 не ожидал нападения. Екмцы, увлекшись расчётом на посадку, очевидно, не заметили советских истребителей на пёстром фоне земли. Близость своего аэродрома и плохая погода усыпили их бдительность. Они безмятежно продолжали полёт.
Хорошо видны 2 балки фюзеляжей, кресты на них. Ещё ближе, ближе… Фашист заметил, он попытался ускользнуть, но тщетно. Баевский успел нажать на гашетку. Меткая трассирующая очередь оборвалась на застеклённой кабине FW-190. Вражеский самолёт вспыхивает. Неуклюже кренится вправо, делает какой-то странный, нелепый полукруг и падает. Но его стрелок успел выпустить ответную длинную очередь по атаковавшему.
Баевский почувствовал, как по самолёту прокатилась дрожь. Мотор начал давать перебои, а машина терять скорость и высоту. Лётчик подвигал сектором газа. Нет, не помогло. Из-за ножных педалей в кабину клубами ворвался дым, запахло удушливой гарью. Стало жарко. Приоткрыл фонарь — дым выхватило потоком воздуха. За хвостовым оперением машины потянулся чёрный шлейф. Самолёт загорелся. Он плохо слушался рулей. Как быть? До своих не дотянуть.
Самолёт быстро терял высоту. Прыгать с парашютом — малая высота. Да и некуда. Под самолётом земля, занятая врагом. Баевский испытал тревожное для лётчика ощущение внезапно наступившей непривычной тишины — совсем отказал мотор. Винт замер. Тогда он протянул руку к пожарному крану и перекрыл доступ бензина.
— Кальсин! — услышал Пётр знакомый голос в наушниках. — У меня подбит мотор. Иду на вынужденную, прикрывай.
Огонь от пылающего мотора уже в кабине. Он добирается до ног, горят меховые унты, тлеют меховые брюки. Языки пламени лижут шею, подбородок. Едкий дым с воздухом втягивается легкими, затрудняя дыхание. Напрягая волю, лётчик приложил всё умение, чтобы как-нибудь добраться до местности, пригодной для посадки. Быстро осмотрелся вокруг. Рядом с аэродромом дымят обломки „Рамы“. Шасси выпускать нельзя. С трудом выровнив истребитель, Баевский сажает горящую машину с убранными шасси на фюзеляж рядом с вражеским аэродромом, километрах в 80 за линией фронта.
От соприкосновения раскалённого мотора со снегом и сырой землёй поднялся столб пара. И дым и пар закрыли перед лётчиком небо. Освободившись от привязных ремней и лямок парашюта, он почти ощупью живым факелом покинул кабину. Тут же метнулся в сторону от самолёта. Вот-вот начнут рваться снаряды и бензобаки.
Пётр Кальсин
Горят брюки, куртка. Лётчик отбежал в сторону и стал быстро размахивать руками, прихлопывая себя по бокам, груди и ногам, пытаясь погасить пламя. Убедившись, что пламя ему не потушить, Баевский сбросил их, остался в одной гимнастёрке и шерстяных носках. От холода побежали мурашки по спине.Находящийся в воздухе Кальсин видел, как сел горящий самолёт, как из него выскочил Баевский. Распластав крылья, „Лавочкин“ лежал на пахоте. Окутанный густым тёмным дымом невдалеке догорал сбитый FW-189. К горящим самолётам уже бежали люди. Как спасти командира?
Решение созрело быстро. Кальсин сделал над полем крутой вираж, выискивая место для посадки. Вначале зашёл поперёк борозд. Баевский тут же замахал шлемофоном — нельзя, мол, уходи, скапотируешь. Это понял и сам Кальсин, успевший разглядеть крупные отвалы земли. Развернулся он, по дыму определил направление ветра и стал заходить на посадку. В первый раз промазал. Площадка была слишком мала для Ла-5. Пришлось выполнить второй заход.
Открыли огонь вражеские зенитки. Кальсин понимает, что посадка на пахоту опасна. Только бы не поломать шасси, так рассчитать, чтобы сесть поближе к самолёту командира. Он осторожно подвёл машину к земле. Мгновение — и „Лавочкин“, запрыгав на неровностях, резко затормаживаясь в вязком грунте, остановился. Откинув фонарь кабины, Кальсин отчаянно замахал командиру рукой. Тот подбежал.
Оба прекрасно понимали всю сложность обстановки. Трудно было сесть, но как взлететь с человеком на борту одноместного истребителя с мягкого грунта? А тут ещё впереди паутина высоковольтных электрических проводов. Кальсин оглянулся. Совсем уже близко бегущие к ним люди. Сомнения нет, это немецкие солдаты. Они размахивают автоматами, стреляют по самолёту. Медлить нельзя.
Баевский втиснулся в кабину, между бронеспинкой и спиной пригнувшегося Петра. Мотор ревёт на полных оборотах. Самолёт поднимает хвост, но с места не трогается. Винт погнут, машину трясёт. А впереди небольшой ров — значит взлетать придётся в обратном направлении. Надо развернуть машину на 180 градусов. Баевский выскочил из кабины, бросился к хвосту, подхватил стабилизатор, малость приподнял хвост и развернул самолёт в нужном направлении. Откуда и сила взялась.
— Садись, — крикнул Кальсин, показывая на фюзеляж.
— Вот чудак, — обругал себя Баевский. — Совсем забыл о люке. Сюда же техники ставят аккумулятор.
Тугой замок люка обычно открывают с помощью отвёртки. Он открыл его ногтями, только кровь брызнула. А теперь голову в люк. Руками взялся изнутри за шпангоуты фюзеляжа, ногами уперся в снег и попытался раскачать самолёт.Совсем рядом огромной силы взрыв. Это раскалённые огнём бензобаки машины Баевского. Кальсин смахнул рукавом пот со лба. Выпустил посадочные щитки и, послав сектор газа вперед до отказа, энергичными движениями руля поворота помог раскачать самолёт. Мотор взревел да самой высокой ноты. Самолёт потянуло было на нос, затем он тронулся с места, и, как бы радуясь тому, что наконец-то есть возможность вырваться из плена, начал разбег. Меняя направление, он бежал по неровной, покрытой снегом вперемежку с вязким чернозёмом площадке, не в силах оторваться, каждую секунду готовый сбить шасси и скапотировать. Но, видно, не для того совершил Кальсин эту посадку, чтобы не взлететь. Высокое лётное мастерство помогло сделать, казалось, невозможное — одноместный истребитель с двумя лётчиками на борту на глазах ошалевших фашистов оторвался от земли, каким-то чудом перемахнул через провода и на бреющем полёте скрылся.
На аэродроме с нетерпением ждали возвращение летчиков. Горючее уже на исходе, а самолётов-то нет. Погода всё хуже. Где же пара? Что могло случиться? Однополчане то и дело, словно сговорившись, нетерпеливо поглядывали на часы. Из штабной землянки вышел Зайцев. С трудом скрывая волнение, он напряжённо смотрел в ту сторону, откуда должны были появиться истребители. Их не было. Но вот послышался и с каждой секундой стал нарастать знакомый густой металлический рокот мотора. Ровный, без тяжёлых переливов. По ритму его работы и звуку можно было безошибочно определить, что летел Ла-5. Чуть выше горизонта обозначилась точка. Быстро увеличиваясь, она приобрела знакомые контуры самолёта.
Огромный номер на фюзеляже показал ожидавшим, что это самолёт Петра Кальсина. Тревожное чувство охватило всех, кто находился на земле. Где же Баевский? Неужели погиб? Люди помрачнели, притихли.
Истребитель сел и подрулил на стоянку. Люди побежали к нему. Мотор выключен, шум замер. Кальсин открыл фонарь, привычным движением расстегнул и откинул назад плечевые ремни, подтянулся на руках и спрыгнул с плоскости. Вездесущие техники оказались рядом раньше всех. Кто-то из них оповестил:
— Баевский здесь!..
Обгоревшего лётчика бережно вытащили из фюзеляжа и положили на носилки. Прямо с аэродрома отправили в госпиталь. А Кальсина похлопывали по плечу, тискали в крепких объятиях. Затем подхватили. И вновь отважный лётчик очутился в воздухе, но теперь подбрасываемый боевыми товарищами. Так на руках его и донесли до землянки.
Потом во всех полках дивизии были проведены митинги под лозунгом: „Воевать так, как воюет Кальсин!“Командующий войсками 3-го Украинского фронта Генерал армии Р. Я. Малиновский издал по фронту специальный приказ.
»Отмечая блестящий подвиг лётчика 5-го Гвардейского истребительного авиационного полка Гвардии лейтенанта П. Т. Кальсина и образцы мужества, отвагу, хладнокровие Гвардии старшего лейтенанта Г. А. Баевского, самоотверженно выполнивших свой долг перед Родиной, приказываю:
1. За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко — фашистскими захватчиками при выполнении боевого задания наградить орденом Красного Знамени:
— Гвардии лейтенанта Кальсина Петра Терентьевича;
— Гвардии старшего лейтенанта Баевского Георгия Артуровича.
2. Учитывая, что Гвардии лейтенант Кальсин лично сбил 16 самолётов противника, командующему 17-й Воздушной армии представить материал на присвоение П. Т. Кальсину звания Героя Советского Союза.
3. Приказ объявить всему личному составу частей фронта".
Но не пришлось Петру Кальсину отпраздновать День Победы. 20 Декабря 1943 года он вылетел в составе 4 Ла-5 на свободную «охоту» в район Шолохово — Чкалово — Никополь. Юго — восточнее Шолохово Кальсин и Васильев зажгли на земле самолёт Ju-52, производивший заправку горючим, а Макаренко сбил одного FW-190. По дороге Никополь — Алексеевка подпалили 4 грузовых автомашины, разбили несколько повозок.
При возвращении наших лётчиков пытались атаковать 4 Ме-109. Гвардии майор Лавейкин и его ведомые резко развернули свои машины, однако «Мессеры» боя не приняли, стали уходить в юго — западном направлении. Кальсин не мог спокойно смотреть на уходящего врага. Прибавив скорость, один бросился его преследовать. В считанные секунды Ла-5 скрылся в тёмно — серой облачности. Когда все самолёты возвратились на аэродром, стоянка лётчика Кальсина осталась незанятой. Долго ждали его. Но самолёт так и не появился.
«Кальсин не вернулся» — эта печальная весть быстро разнеслась по полку. Только 8 дней назад бесстрашный воин совершил подвиг. И вот его нет. В столовой стояла гнетущая тишина. Не слышно было обычных шуток и громких возгласов…Героя ему так и не дали...
После войны Баевский спрашивал Малиновского, когда тот был Министром обороны: «Почему моему товарищу не дали Героя?» Малиновский ответил: «Да, это был замечательный подвиг. А почему не дали? Если бы он был сбит, погиб, а он — »не вернулся с задания… пропал без вести"...
СПРАВКА
Родился 5 января 1921 года в деревне Болы (Верхошижемский район Кировской области). Окончил 7 классов средней школы и в 1940 году полеводческое отделение Халтуринского сельскохозяйственного техникума. Работал агрономом в родном селе. С 1 мая 1941 года в рядах Красной Армии, призван Верхошижемским РВК. Окончил Батайскую военную авиационную школу лётчиков.
С 27 сентября 1942 сержант П. Т. Кальсин на фронтах Великой Отечественной войны в должности лётчика 721-го ИАП (288-я ИАД, Брянский фронт), летал на ЛаГГ-3. В декабре 1942 года направлен в 5-й Гвардейский ИАП (207-я ИАД, Юго-Западный фронт), где летал на ЛаГГ-3 и Ла-5. 7 мая 1943 года ранен в воздушном бою. 12 декабря 1943 года совершил посадку в немецком тылу, чтобы вывезти подбитого в воздушном бою с самолётом-разведчиком ФВ-189 лётчика Г. А. Баевского.
20 декабря 1943 года старший лётчик 5-го Гвардейского истребительного авиационного полка (11-я Гвардейская истребительная авиационная дивизия, 1-й Гвардейский смешанный авиационный корпус, 17-я Воздушная армия, 3-й Украинский фронт) Гвардии лейтенант П. Т. Кальсин погиб в Никопольском районе Днепропетровской области Украины.
Всего выполнил около 100 боевых вылетов, провёл около 60 воздушных боёв, в которых сбил лично 15 самолётов противника. Представлялся к званию Героя Советского Союза, но не получил его. Его именем названа улица села Верхолипово, в котором он окончил семилетнюю школу.Награждён орденами: Красного Знамени (21.09.1943, 19.01.1944), Отечественной войны 1-й степени (23.05.1943).
источники:
airaces.narod.ru/all15/kalsin.htm
Комментарии