Прилепиада или похождения фаворитов в Донбассе (часть 2)

Часть 2

Читать часть 1

Не всякому майору в армии ДНРбыло разрешено создавать свой батальон. Не у всякого майора было столько денег,чтобы обеспечить жизнедеятельность «своего» батальона, и не всякий майор былфаворитом Главы. Прилепину повезло, подфартило. Была, со слов писателя, очередьсо всей большой северной страны людей, желающих устроиться в батальон. Ничтожесумняшеся, Прилепин обнажает мотивы, побуждающие россиян писать просьбы опринятии в батальон: «Возьмите к себе служить, люди добрые, жена совсемзаколебала» и это как под копирку. Такие просьбы Прилепин, по его словам,отклонял. Но о мотивах других россиян, чьи просьбы он удовлетворял, Прилепинумалчивает. А почему, собственно говоря? Мне, как жительнице Республики, былоприятно прочесть, что в заявлениях россиян говорилось, что ими движутблагородные мотивы: помочь молодой Республике бороться за свою свободу.Наверное, благородные мотивы Прилепин приписывает себе, а об остальныхзаинтересованных лицах, зачем распространяться?! Обойдутся!
Майор и он же советник Главы хвастает, что егобатальон никому, кроме Главы, не подчинялся: «Комполка за два года даже непытался мне что-то приказать – по одной должности, в качестве замкомбата, я былего подчинённым, но как советник Главы – уже нет; кому такое понравится» (с.38).
Никому!
А кому понравится, что сержант милиции,непонятно за какие военные заслуги, перескочив сразу несколько воинских званий,возводится в майоры, и за какие кладези ума назначается советником Главынепризнанного государства?
Никому!
Вот поэтому «в полку на батальон наш смотреликосо» (с. 37).
На фаворитов всегда смотрят косо, хотя приходитсядо поры до времени их терпеть и перед ними лебезить.
О выполнении своих обязанностей замкомбатаПрилепин пишет откровенно: «С утра я заезжал поболтать с миномётчиками. Подолжности мне было положено работать с личным составом, без устали поясняяим поставленные республикой задачи, — но за всё время службы я ни разу ничемподобным не занимался; какие-то журналы вела специально для этоговзятая в штат умная девушка – но и в журналы эти я не заглядывал никогда»(с. 39).
То есть, Прилепин признаётся, что прямыми своимиобязанностями никогда не занимался. Зато всегда было время на посиделки вресторанах.

Так чем же занимался в батальонесвежеиспечённый майор Прилепин, не выполняющий своих прямых обязанностей?
Ну, как, чем? Что за вопрос? Конечно, военнымидействиями.
Война в исполнении Прилепина выглядит, «словновесёлый пикник, где люди готовят мясо» (с. 41).
Про мясо на войне звучит, как-то не оченьвесело. Ну, как кому видится. Вот, Прилепину видится война – пикником.
«Расчёт был банален, но верен: мы хотелидождаться ответа с той стороны на раздражающий огонь» (с. 41). Ответ нужен былдля того, чтобы выявить местоположение противника и запустить по этомуместоположению практически самодельную ракету, с взрывчаткой, «придуманной внедрах оборонных ведомств, управляемым кумом Главы — …Ташкентом» (с. 42).
Имелась проблема: ракета могла отклонитьсядалеко в сторону от намеченного маршрута. Имелось три варианта: ракета моглаупасть на неприятеля, на самих ополченцев и на посёлок Троицкое с мирными жителями.А что ещё можно было ожидать от самодельной ракеты с движком от «Града» ивыдуманной в недрах оборонных ведомств взрывчаткой?! Остановило ли это майораПрилепина? Отнюдь, нет! Ракету запустили. Она упала на неприятеля. А что, еслибы она всё-таки упала на Троицкое и погибли бы мирные жители? Прилепин тожеописал бы это событие весело, с чувством юмора, как на пикнике? Нет, нет! Мы неможем подозревать его в бессмысленной жестокости: «Это было жутко – и я не всилах вообразить чувства тех, в чью сторону она летела» (с. 43).
А ведь он не знал, пока ракета не упала, в какуюсторону она летела.
Что это? Беспечность? Легкомыслие? А, может,разгильдяйство, возводимое в ранг геройства? Дурак? Не ведает, что творит?
Нет, не дурак и ведает, что творит. Наш «герой»высовывается из окопа: «если она упадёт на посёлок – самое малое, что со мнойможно сделать, это убить» (с. 43).
Побеспокоился ли Прилепин о жителях Троицкого?
«…местные поселковые граждане, оседлаввелосипеды, поспешили из деревни вон. Мы смеялись. Мы выглядели, как циники ибыли циниками» (с. 49).
Ну, забавно же! Смешно! Весёлая такая войнушка!
Он, майор Прилепин, не в силах или не хочетвообразить чувства тех, в чью сторону летела самодельная ракета.
Я знаю, что чувствует беззащитный, безоружный человек,когда над его домом свистят снаряды и когда в его сторону летит ракета. Вкилометре от моего дома примерно такая ракета упала. Я потом пошла посмотреть.Съехала в воронку на пятой точке, встала в полный рост на дне, а края воронкивровень с моей макушкой.
Это не весело. Отнюдь, нет! И совсем не смешно.
Но Прилепину всё смешно: «Вообще-то здесь частотак бывало: сидим в кафе, смеёмся, сидим, смеёмся, ещё сидим, снова смеёмся, — потом вдруг вскочили, запрыгнули в машину, исчезли из пределов видимости, — вдалеке где-то постреляли, погубили кого-то, наверное … — потом вернулись,туда же уселись, где сидели, на те же места, … и опять сидим. Такая войнастранная» (с. 79).
Ну, да, кто-то, вроде Прилепина, в ресторанахводку пил, в кафе чаи гонял, на машине поохотиться выезжал, и обратно – в тепловодку пить, а кто-то из ледяного окопа неделями не вылезал. Фавориту всё можно.

Время от времени советники подкидывали Главенелепые идеи, которые он по простоте своей подхватывал и озвучивал.
Захар Прилепин рассказал в своём романе о самойнелепой идее, над которой только ленивый в своё время не посмеялся, авторствокоторой приписал Ташкенту – идея новой Малороссии. Честно говоря, в 2017-м годуя думала, что идея принадлежит либо Казакову, либо Прилепину: «Идея новойМалороссии появилась, как я понял, с подачи Ташкента, расписывал идею подеталям – Казак; вот он – умный, это его работа: быть умным» (с. 88).
Идея была не умной. Она была откровенно глупой.
«Согласно идее, Донецк объявлял о созданиинового государства: Малороссии, и себя назначал её столицей, в силу того, чтоКиев теперь нелегитимен. Малороссией раньше называли всю Украину. Я сказал, чтоэто забавно. Сказал, что я за любую замуту» (с. 88).
У Москвы, похоже, разрешения не спрашивали.«Меня спросили: а что Москва? Как посмотрит Москва? Я пожал плечами: да какаяразница? Это весело. Надо, чтоб всегда было весело» (с. 88).
Ну, да! Авантюристам всегда весело и забавно.Особенно весело и забавно, когда адреналин прёт.

Идее Малороссии в романе Прилепина отведено неболее двадцати строк. Писатель явно поскромничал. Он не рассказал о самомглавном. «Малороссия» должна была, по замыслу авторов, заменить государство подназванием «Украина».
Захарченко идея понравилась. Он сказал, чтогосударство Украины в том виде, которое оно было, не подлежит восстановлению:«Мы, представители регионов бывшей Украины, за исключением Крыма, заявляем обучреждении нового государства, которое является преемницей Украины. Мы согласныв том, что новое государство будет называться Малороссия, так как само названиеУкраина дискредитировало себя»
Столицей Малороссии должен был стать Донецк.Киеву отводилась роль историко-культурного центра, государственным флагомнового государства Малороссия должен был стать флаг Богдана Хмальницкого.
В новом государстве должно было быть введеночрезвычайное положение на три года. Сроки реализации упомянуты не были.
18 июля 2017 года Захарченко сделал заявление обучреждении нового государства.
Заявление Захарченко сделалось информационнойбомбой.
Неожиданностью эта инициатива явилась для ЛНР.Тамошних руководителей не спросили о согласии.
Некоторые СМИ в России опубликовали Полный текстКонституционного акта о создании Малороссии.
Предполагалось, что лучшие люди Украины бегомпомчатся в новую Малороссию и начнётся переформатирование Украины в нормальноегосударство.
Журналист Андрей Князев захлёбывался отвосторга: «Итак, вот наконец-то и свершилось то, чего так давно ждали оченьмногие как в России, так и на Украине. Предложена свежая, конструктивная идеяпо разрешению украинского кризиса, который уже давно зашел в тупик в егонынешнем формате. … Вряд ли кто-то будет спорить, что Захарченко решился быозвучить такие смелые, даже революционные заявления без согласования с Москвой.А значит, в Кремле эти идеи одобрили – а скорее всего, даже и сгенерировали. …Плохой сигнал для нынешней киевской преступной власти – отныне в России начнутпостепенно опираться не только (и не столько) на давно протухшие минскиесоглашения, сколько на концепцию построения новой Украины – Малороссии».
Андрей Князев поторопился с выводами. Вряд лиидею сгенерировали в Москве. Скорее всего, в Москве удивились страннойинициативе. «Протухшие» минские соглашения всё ещё и в 2019 годубезальтернативны и, кажется, уже стали вечны. Поторопился Андрей Князев и свосторгами.
Журналистка Юлия Витязева тоже попалапальцем в небо, предложив спустить минские соглашения в унитаз, и назвавМалороссию последним шансом Украины. Журналистка даже предсказала, что процесспревращения Украины в Малороссию будет болезненным и долгим. И снова попалавпросак, потому что через неделю проект «Малороссия» был закрыт, не успевтолком родиться.
Сказали своё слово эксперты. Директор Центраполитической конъюнктуры Алексей Чеснаков сказал, что «этот проект скореелитературный, чем политический. К реальной политике малороссийская инициативане имеет никакого отношения». По словам Чеснакова, шум поднят большой, но черезмесяц о Малороссии забудут все, включая авторов этой идеи.
Глава правления Центра прикладных политическихисследований «Пента» Владимир Фесенко не исключает версию запугивания. Скореевсего, по его мнению, это касается президента Франции Эммануэля Макрона передначалом телефонных переговоров в нормандском формате. «Это может быть тактикойпсихической атаки — запугивание обострением кризиса не только на Донбассе, но ипо всей Украине. Таким образом, намекают о повторении событий 2014 года».
Когда в Донецке объявляли Малороссию, былисозваны местные журналисты. Прилепин сказал речь в духе «I have a dream». Ноэто в речи! Он признаётся: «…в сущности, никакого дела до Малороссии мне небыло, но то, что мы (на словах) перенесли столицу из Киева в Донецк, менязабавляло» (с. 135).

«Краткое содержание конференции, включая моёвыступление, по незримым проводам уползло в Москву» (с. 136).
Через полчаса пришёл ответ из Москвы: «ПозвонилПушилин и просил передать Захарченко, что Москва требует всё дезавуировать. …Глава сидел, молча, и, по глазам было видно, напряжённо думал: как быть, какпереиграть всех, кто мешает ему забавляться» (с. 138).
Забавы, однако, закончились, не начавшись.
Пушилин дезавуировал проект.
Захарченко был вызван в Москву «на ковёр». Послеего возвращения в Донецк проект «Малороссия» рухнул. Захарченко вынужденбыл признаться, чтобы сохранить лицо, что была предложена лишь тема длядискуссии. Дискуссия была жаркой, но тема постепенно была «замылена» и сошла,как пена.
В общем, это была типичная маниловщина, ккоторой Захар Прилепин и Александр Казаков, несомненно, приложили руку,подставив Захарченко. Очень всем им веселья хотелось: «Надо, чтоб всегда быловесело. Захарченко сказал: «Так». Он никогда не был политиком, и не стал бы им– потому что любил, когда весело. А политики любят, когда правильно. Им быгазоны стричь» (с. 88-89).
Ну, вот, и повеселились ребята от души! А вМоскве отдувался за глупую и нелепую инициативу один Захарченко.
Прилепин всё время нечаянно проговаривается.Вот, например, насчёт Казакова проговорился. «Казака в своё время пригнали наДонбасс из кремлёвских кабинетов как специалиста широкого политического профиля– проследить за первыми донецкими выборами. … Казак отработал своё на выборах –получилось отлично, — можно было возвращаться в северное Отечество; но онпонравился Захаренко, и тот предложил ему остаться. … Шаг за шагом Казакотвязывался от кремлёвских своих кураторов. … Казаку из России намекали, что онвообще может домой не вернуться, — там всё больше раздражала его донецкаясамодеятельность» (с. 93).
Идея Малороссии и была такая доморощеннаядонецкая самодеятельность. Захарченко позволял её фавориту: «Глава доверял емубезоговорочно» (с. 94).
Доверял он и Прилепину, откровенность которого,шокирует: «О том, что Казак уже не имеет никакого отношения к отдельнымкремлёвским кабинетам, мы молчали: это ударило бы по его позициям, и по Главетоже, и даже по мне, — мы все делали вид, что у нас московская «крыша». СпасибоМоскве хотя бы на том, что она не сказала, ткнув в нас пальцем: это самозванцы»(с. 94).

Самозванцы! – снова проговорился Прилепин.
Хлестаковщина!
Хвастуны и вруны!

И стыд глаза не выест. Прилепин часто повторяет,что ему – всё равно. Главное, чтобы было весело и забавно. В связи с этимвспоминается беспринципный герой романа «Посторонний» Мерсо. Он тоже всё времяповторяет, что ему всё равно.
Прилепин и Казаков в Донецке были посторонние. ОКазакове писатель говорит: «Он был совершенно пришлый. … Если б противнего стали собираться донецкие, ему и опереться, оглянуться было б не на кого»(с. 94).
Поэтому Казаков и знакомит Прилепина с Главой исержант милиции, он же волонтёр становится фаворитом Захарченко: «чёрт знает,что ему во мне понравилось…» (с. 94).
Прилепин рассказывает, как он предлагал своипланы Главе, предлагал «навязать свою игру» (с. 97).
«…я сделал предположительный расклад по одномугороду с той стороны: как туда зайти, как всё сделать быстро» (с. 97).
Разумеется, всё это без разрешения кураторов изМосквы. Снова та самая донецкая самодеятельность! При этом Прилепин не особозадумывается о последствиях: « — Понимаю, понимаю, — говорил я. – Россиязаморозит пенсии, которые она доплачивает донецким пенсионерам, заморозитпоставки горючего, но … и я предлагал, как может размотаться клубок» (с. 97).
Ну, подумаешь, что из-за донецкойсамодеятельности Прилепина пенсионерам перестали бы давать пенсии. Недоплачивать, а платить, потому что у многих пенсионеров в ДНР, кроме этойроссийской пенсии, больше никаких доходов нет! А это означало смерть от голода.Подумаешь! Зато, какие размашистые планы! Зато, как было бы весело!
Весело было бы одному Прилепину.

Время от времени, Прилепин покидал свойбатальон, Донецк, Республику, чтобы развеяться, повеселиться в других местах.
Прилепин описывает в романе историю своегознакомства с знаменитым режиссёром Кустурицей. Всё это занимательно, но к темевойны в Донбассе не имеет никакого отношения.
Но роман-то – фантасмагория! И объём романа отэтих воспоминаний увеличивается. В этих воспоминаниях, как водится:ресторан, официанты, выпивка в «гомерических количествах» (хотя, при чёмтут Гомер, у которого герои вообще не выпивают), пивная, суп, официанты, пьяныеобъятия и поцелуи.
Прилепин хвастает своим знакомством с знаменитымсербским режиссёром, хотя уверяет: «я не ищу дружбы со знаменитостями» (с.179). Ну, да, они сами Прилепину навязываются. Сами звонят и хотятвстретиться. Но они не к Прилепину едут, который на войне сражается, азовут к себе. Стоило Кустурице поманить Прилепина пальцем, как тот мчится назов.
«Зачем я был ему нужен, представления не имею»(с. 168), — удивляется Прилепин. А и Кустурице нужны фавориты. Пусть и такие,время от времени появляющиеся по первому зову: «…мы даже душевных разговоровникогда не вели … и умных не вели». Посидеть за бутылкой, помолчать, обняться,поцеловаться. «… я ведь как представлял: встречаются две глыбы, две эпохи, двесудьбы …» (с. 169).
Целующиеся глыбы, это круто!
Вы думали, что у нас в литературе одна глыба,один матёрый человечище – Лев Толстой. Ан, нет! Уже две глыбы: Лев Толстой иЗахар Прилепин. Только о Толстом так сказал Ленин, а о любимом Прилепине – самПрилепин и сказал.
Сам о себе не скажешь, так ведь народ-то и недогадается. Подсказывать надо!
Народ-то у нас малообразованный. Вот, к примеру,пересекает Прилепин границу, а пограничники его не узнают в лицо, и хотьтресни!
«Они меня не узнавали в лицо – никогда, ни разу.Я удивлялся. Потом подавал паспорт – фамилия им тоже ничего не говорила. То лианомальное количество физиономий, мелькающих перед глазами ежедневно, затёрлоэлементы в распознавателе лиц, то ли в Ростовской области набирали впограничники людей, от природы чуждых высоким искусствам, и носителей массовойинформации избегающих» (с. 159-160).
Обидно-с!

Как же было не узнать такую великую глыбу?!
Все должны знать в лицо наше – всё!
А фамилию, тем более!
Сам великий Кустурица, по словам Прилепина,представляя писателя актрисе Монике Белуччи, произносит: «Это Захар, он мойбрат, он великий, он приехал с войны» (с. 175).
Великого не узнавать в лицо!
Пигмеи! Тёмный народишко!
Ну, а теперь два слова о «приехал с войны».
Вообще-то, точнее было бы сказать, приехал сперемирия. Потому что минские соглашения запретили войну и перемирия шликосяками, как рыба в нерест, одно за другим.
Сидел человек на войне, то есть на перемириивозле Главы в ресторане, и вдруг звонок из Сербии. Прилепин зачем-то нуженрежиссёру Кустурице. Автомобиль – самолёт – автомобиль – яхта: «Яхтатронулась; было красиво: нас кормили, мы плыли, музыка играла» (с. 177)..
Читатель, вам тоже красиво? Писателю – красиво.Он старается и красивостями кормит постоянно: «… я остро увидел: иду,распахнутый, а на красную машину падает медленный снег; всё красиво –машина, эпоха, пиджак, снег, белое на красном» (с. 171).
Ну, да, не в этом дело. Вот прилетел в Сербиюмайор ДНР, прилетел, бросив всё и вся, и, наверное, с разрешения Главы –прилетел, сам не зная зачем. Кустурица позвал. Как не полететь! На яхте «мыобнялись, он куда-то меня позвал, я не пошёл, потому что за ним тянулосьдлинное охвостье людей, — не хотелось толкаться; я убрёл в уголок, и уже изуголка рассмотрел, что, оказывается, на яхту прибыл целый президент местнойстраны, — все пошли здороваться, я опять не пошёл: думаю, потом позовут» (с.177).
Позвали! Не всё же майору ДНР и великойглыбе русской литературы скромно в уголке скучать.
Зачем позвали?
«Президент поднял тост за гостя из России» (с.177).
Хотела бы я видеть эту картинку! Президентподнял тост, и сказал бокал! Ну, ладно, писатель ляпнул, а редакторыпроворонили!
Ладно! Дальше, что?
«День длился долго; всё время пело, играло,подливалось, выпивалось, прижималось к огромной сербской груди» (с. 177), потомречи на тему «если у сербов будут проблемы, русские в долгу не останутся» (с.178), потом ресторан и, наконец, финал:
« — Приедешь ко мне в Донецк? – спросил я.
– Конечно, брат.
Ради этих двух слов и прилетал» (с. 179).
Ради двух слов вот это всё?!
Не приедет Кустурица. Не к кому Кустурицеприезжать в Донецк. Захарченко погиб, а Прилепин давно уже живёт на хуторе близРублёвки.
Если приедет, то на этот хутор.
Прилетал Прилепин в Сербию ради двух слов. А ещёпокататься на шикарной яхте и выпить-закусить со знаменитыми людьми. Наних посмотреть, и себя показать.
А остальные, те, кто на взаправдашней войне,которая перемирий не признаёт, что?
А ничего! Остальные, не глыбы и не великие,сидят в окопах. Они «дворняжки» (с. 168). Им не положено перепрыгивать черезнесколько чинов сразу, не положено создавать свои батальоны, не положено сидетьпо кафе и ресторанам рядом с Главой, не положено, бросив окопы, лететь в Сербиюна беспоследственную и никчёмную встречу с Кустурицей и президентом «местнойстраны», не положено ничего такого, что разрешено фавориту.
Прилепин проговаривается несколько раз, кем онсчитает тех, кому ничего не положено: «меня моляще ухватил за рукав кто-то измоих дворняжьих товарищей», «Эмир остался с моими дворнягами», «обещал своимновым сербским товарищам, таким же дворнягам, как и я» (с. 164), «сербские моитоварищи, такие же дворняги, как и я» (с. 167).
Великий – глыба и вдруг — дворняжка. А этозатем, чтобы не обижались на «дворняжку» по отношению к ним. Это затем, чтобыотносились, как к своему в доску. Он делает вид, что тоже дворняжка, хотяи особенная.
Сравнения простых людей с дворняжками можно былобы и избежать. Но Прилепин не может удержаться. Это у него на уровне подсознания.Он не может не проговориться. Проговорился же недавно о хохлах. Но об этом –отдельно и позже.

Какому ещё командиру было бы позволено броситьбатальон и улететь в Европу, тем более, без веских оснований? Вряд липриглашение Кустурицы вместе выпить-закусить, можно считать веским основанием.
А никакому командиру позволено не было бы.
Только фавориту.
Фавориту можно всё!
А война подождёт.
Военная дисциплина это для остальных«дворняжек».
Прилепин не один раз будет оставлять театрвоенных действий.

Есть в Интернете официальный сайт Прилепина. Онтак и называется «Захар Прилепин». На официальном сайте есть архив новостей,начиная с 2007 года. В архиве новостей помесячно указано, где был писатель ичем занимался. Тем, кому любопытно, могут заглянуть в архив новостей 2017 посентябрь 2018 года и узнать о перемещениях писателя и его деятельности.Так вот, он перемещается не только из Донецка на передовую, Но из Донецка насвоём «круизёре» в Ростов, а далее повсюду, куда гонит его интерес. А интересгонит его в феврале-марте 2017 года, в Челябинск, Пензу, Петербург, Москву,Ижевск, в Сербию, в Швейцарию, во Францию.
Деятельность Прилепина широка и разнообразна. Онвыступает с творческими вечерами, раздаёт интервью, выступает на радио ителевидении, ведёт блог, пишет статьи, читает лекции, участвует вконференциях и.т.д., и.т.п.
Ах, да! И время от времени воюет в донецкихресторанах.

Голова кружится, когда читаешь, сколько он всегоуспевает делать. А ведь ещё сюжеты надо обдумывать, материал собирать, писатьнадо.
Игорь Стрелков по поводу разъездов Прилепиназамечает: «Не, ну всякое бывает, но раз «майор ВС ДНР», то какого чёрта «майор»разъезжает по библиотекам с «творческими встречами»? Я — тоже писатель, но навстречи такого рода, пока воевал, у меня времени не было «от слова вообще».
Попутно, Игорь Стрелков спрашивает, где и когдаПрилепин успел, по словам журналистов, «стяжать военную славу»?
Стрелков говорит: «Передайте, пожалуйста, ЗахаруПрилепину, что к бойцам его батальона, находившимся на передовой, я никакихпретензий не имею и в том, что они «не воевали» — их не обвинял.
Что касается самого Прилепина, то пустьскоморошничает дальше сколько угодно. «Ополченец», который в процессе «военныхдействий» умудрялся проводить «творческие вечера» в Париже и свободнораскатывал по всей РФ — это, несомненно, «ветеранистый ветеран» ...

Воевать надо было в 14-м. Или в начале 15-го.Клоун. Но уж если приехал позже — быть чуть-чуть скромнее и не позорить своимисочинениями имя добровольца».
«Насколько помню, не было Захара Прилепина вДонецке и какая слава такая «военная, обогнала известность как писателя»? Вкаких серьезных боевых операциях Луганске ни во время самых ожесточенных боев в2014-м, ни даже под Дебальцево в 2015-м. Не, понятное дело… тогда бои шли…убить могли и для «творческих встреч» времени совсем не было».
Известный журналист Максим Калашников тожевносит свою лепту в «прилепиаду»: « … те мои товарищи, что служили в батальонеПрилепина, ещё два года назад рассказывали мне о политработе в части. Путин — велик, Стрелков — вражина. А, в общем, талантливого писателя решили раскрутитьи заместить им образ Игоря Стрелкова. Но получился не весьма удачный суррогат.Эрзац. Натуральный продукт, однако, лучше. Маргарин — никак не сливочное масло.А последние высказывания Прилепина о том, что со смертью Захарченко из Донбассаушла революционная свобода, что теперь Донбасс — регион РФ и что он теперь вДонбассе воевать не будет, ибо «не хочет воевать за капитализм» — вообщерассчитаны на полных дебилов. Это при Захарченке-то в ДНР был социализм? Исвобода? А не криминальное гетто, воплощенная антиутопия 90-х? Это ЛДНР –«российский регион»? Непризнанные Москвой анклавы, причем для Кремля русскиеДонецкого кряжа оказались дальше, чем абхазы и осетины? Да, крепкая былабелена, видать. Забористая. Воевать он не будет больше? А разве он воевал? ОтСтрелкова он отличается так же, как актор Михаил Ульянов — от подлинногомаршала Жукова».
Жёстко сказано! Правда всегда жестка и неудобна.
Но мы немного забежали вперёд.
Вернёмся в книгу Прилепина.

Жену Прилепина в большом российском городе сталкто-то терроризировать. У порога квартиры, где она жила с детьми, кто-то сталрегулярно разливать кетчуп и насыпать шелуху от семечек. Жена начала звонить мужуи жаловаться. Неприятно и пахнет угрозой. В особенности шелуха от семечек. Я бытоже пожаловалась мужу. Пусть приедет и надерёт уши негодяям. Но не в этомсуть. Суть в том, что Прилепин то и дело проговаривается. Регулярнопроговаривается о том, что у него на уме. Наивность? Простодушие? Я не знаю. Яещё найду этому определение.
В Донецке ожидается наступление врага. Прилепинпишет, что, увидев колонну танков, идущую из Донецка, он испытал «приступродниового, ключевого, чистейшего счастья – что моей семьи, моих детей нет вДонецке. … ах, как чудесно – в МГБ жгут бумаги, ВСУ готовятся к заходу в город,- а мои-то все дома, в лесу спрятались; играют в снежки, лепят снеговика,младшая побежала в дом за морковской … Счастье-то какое, Господи» (с.205).
И не поспоришь! Счастье, когда на головы твоихдетей не валятся вражеские снаряды. А то, что они валятся на головы детейаборигенов, ну, что же, каждому своё! Главное, что прилепинские дети вбезопасности.
К маю обстановка в Донецке стабилизироваласьнастолько, что Прилепин на своём «круизёре» в компании своих уже фаворитовприезжает к жене и детям в российскую деревню, где они прятались от кетчупа ишелухи от семечек, и три дня – баня – река – стол – баня – река – стол – баня –река – стол. Это вроде, как в Донецке: окоп – ресторан – кафе – баня – окоп –ресторан – кафе – баня и.т.д.
А в августе жена с детьми приезжает в Донецк.
На войну приехала, где безопаснее, чем вмирной РФ. Ну, конечно, не в окоп приехала, а в дом. Глава приехал знакомитьсяс семейством фаворита. Другой фаворит Казаков не скрывает обуревающего егочувства счастья: «Саша Казак мне всё подмигивал: «Видишь, да? Глава счастлив!»- когда Глава был счастлив, Казак был счастлив вдвойне» (с. 209).
Ну, ещё бы! Счастье фаворитов полностью зависитот счастья и благополучия Главы. Жаль только, что счастье фаворитов только отэтого и зависит. Сегодня есть, а завтра – фюйить! – нет его. Беречь надо былоисточник своего благополучия и счастья! Пылинки сдувать! А вы его в своидурацкие авантюры втягивали.
А Глава, между тем, исполняет роль ДоброгоВолшебника: младшая дочь Прилепина хочет телефончик, на, тебе – новыйтелефончик! Старшая дочь хочет в аквапарк. На тебе – аквапарк! И плевать, чтоночь, что аквапарк давно уже закрылся, вода спущена, обслуживающий персоналотдыхает. Плевать! Персонал разбудить, воду налить! Дитя фаворита забавлятьсяжелает. Ах, вода наливается в бассейн несколько часов? Отстранить начальника!Передать дела заместителю! Пусть, хоть вёдрами наливает! Быстренько! Жаль, что«самодержец» воде приказать не в силах течь быстрее.
Что Стенька Разин бросал бабу в воду, помню, ночтобы Стенька Разин приказывал наполнить водой бассейн аквапарка за десятьминут, не помню!
Нечего и говорить, что бассейн ночьюнаполнили, а никто купаться не приехал.
Впрочем, я об этом уже писала.
После приезда жены Прилепина и его детей, началась вполне мирная жизнь. Глава приезжает в гости, дочка играет на скрипке,мальчики играют в футбол с фаворитами Прилепина, дети учатся дома поучебникам, фавориты майора ДНР устраивают экскурсии на полигон, в разбитыйАэропорт, катают по Донецку.

А между тем, бойцы батальона ходят в разведку. Ихгде-то там, на передовой или во вражеском тылу убивают. Живых раненыхнаграждают. Всё нормально!
Семья Прилепина жила в Донецке полгода. Этиполгода жизни из книги выпали. Вернее, в книгу не попали. И напрасно! Писать,так писать! Напрасно, потому что в эти полгода случилось много интересного.

продолжение следует